Бесконечная история (Ленские Таракановы)

Харитина Дмитриевна Лыхина (урожден ная Тараканова) с сыном Николаем (слева — неизвестная). Около 1918 г.

Харитина Дмитриевна и ее сестра Варвара Дмитриевна (в замуже стве Кобелева). 1950е гг.

Иван Егорович и Харитина Дмитриевна Лыхины с внуками Юрой (автор статьи), Толей, Ниной, Светой. 1960 г.

Семья Дмитрия Михайловича Тараканова. 1й ряд (слева напра во): невестка Анисья Степановна (жена сына Григория), Дарья Алексеевна, Ираклий (сын Григория и Анисьи), Дмитрий Михай лович, невестка Анастасия Федоровна (жена сына Николая), сын Прокопий. 2й ряд: сын Герасим, дочери Варвара и Харитина, работник (приемный сын?) Михаил. 1904 или 1905 г.

Бывший дом Герасима Дмитриевича Тараканова. Фото автора, 2001 г.

Бывший дом Прокопия Дмитриевича Тараканова. Фото автора, 2001 г.

Петропавловская Спасская церковь

Сполошинская Ильинская церковь. Фото автора, 2001 г.

Юрий Петрович Лыхин, 
кандидат исторических наук,
ученый секретарь Архитектурно-
этнографического музея «Тальцы»,
член общества «Родословие», г. Иркутск

Чем дольше продолжается работа над своей родословной, тем больше убеждаешься в том, что процесс этот бесконечен. Когда-то, обнаружив в метрических книгах запись о бракосочетании 11 июля 1855 г. своего прапрадеда, Ивана Зиновьева сына Лыхина, я был в восторге. Это был успех. Никто из родственников не знал подобного, и я с гордостью демонстрировал им найденное.

Вскоре я довел свою родословную до конца XVIII века и был совершенно счастлив. Результат казался невероятным.

Затем мне удалось узнать имя родоначальника ленского рода Лыхиных — устюжанина Кирилки Иванова Лыхи, его отца Ивашки Григорьева Лыхи, а соответственно, и деда Григория, родившегося где-то в конце XVI века. Я ликовал… А потом загрустил. Надежды продвинуться глубже практически не осталось, а как хотелось бы! (О родословной Лыхиных см.: Тальцы. — 2003. — № 1 /17/.)

Тем не менее на этом поиски не заканчиваются. Прямая мужская линия, хоть и главная, но не единственная. В каждом из нас течет не только мужская кровь, и родословные изыскания могут продолжаться по женским линиям: матери, бабушки, прабабушки… Здесь появляются новые фамилии, и чем далее вглубь поколений, тем их больше. Один из генеалогических законов гласит: в каждом следующем поколении число предков удваивается. В третьем поколении мы имеем 4 предков (дедушек и бабушек), в четвертом — 8, в пятом — 16, в шестом — 32 и так далее. Если линия Лыхиных вместе со мной насчитывает 13 известных поколений, то теоретическое число моих предков составляет 4096 человек. Для моих сыновей (XIV поколение) — 8192 человека. Однако это лишь в теории. Реальное количество предков всегда меньше, чем теоретическое. Происходит это потому, что среди пращуров по нескольку раз может появляться одно и то же лицо, которое представляет сразу нескольких теоретических предков. Это наглядно прослеживается в среде крестьян, постоянно живших в одном месте и выбиравших жен в ограниченном пространстве соседних поселений. Недаром про деревню говорят, что там все друг с другом в родстве.

На сегодня мне известны имена предков по женским линиям, которые носят фамилии Агафоновых, Бараковых, Березовских, Гладких, Ильиных, Кармадоновых, Колмаковых, Никитиных, Округиных, Охлопковых, Пшеничных, Романовых, Светлолобовых, Старцевых, Таракановых, Ушаковых, Хохлушиных, Черных... И это далеко не полный список.

В данной статье мне хочется изложить результаты изысканий по фамилии Таракановых, линию которых удалось довести до XVII века. Родословная Таракановых, так же как и Лыхиных, — сугубо крестьянская. В течение трех с лишним веков род Таракановых был неразрывно связан с рекой Леной.

Урожденная Тараканова была моя бабушка Харитина Дмитриевна, жена Ивана Егоровича Лыхина из деревни Лыхинской Киренского уезда Иркутской губернии. История ее жизни — обычная крестьянская история. Ее трудно назвать счастливой или удачной.

Родилась она 19 сентября 1886 года в селе Сполошинском, почти в 100 верстах ниже по течению реки Лены от уездного города Киренска. По всей видимости, в 1913 году она вышла замуж за И.Е. Лыхина и переехала в деревню мужа, где безвыездно прожила практически всю свою жизнь. Через год после рождения старшего сына, Николая (родился в мае 1914 г.), мужа взяли в армию. Ко времени его отсутствия относится фотография, на которой она снята с неизвестными сейчас женщиной и ребенком. В 1918 году Иван Егорович вернулся домой и в июне 1919 года у Харитины Дмитриевны родился второй и последний ребенок — сын Петр. Замужество и роды были едва ли не самыми значительными событиями в ее жизни. Все остальное время занимала однообразная нескончаемая работа, сначала в своем единоличном хозяйстве, а с начала 1930-х годов и в колхозе, и дома. Работа, работа, работа, от которой деревенские женщины уставали до полусмерти. Сядет такая обремененная хозяйством и многочисленными детьми крестьянка в избе, уронит руки на колени и запричитает: «Ад кромешный, бесконечный, когда этому аду конец будет…».

Многочисленных детей у Харитины Дмитриевны не было, но семейная жизнь ей счастья не принесла. Иван Егорович похаживал по деревенским вдовушкам, а спьяну мог позволить и рукоприкладство, что было, впрочем, довольно обычным делом в деревне. Судьба деревенской женщины — работать да все терпеть…

Надсадная работа согнула бабушку, в старости она не могла распрямиться в полную силу и ходила полусогнутая, как клюка. Трансформировался и характер. Я помню ее внешне суровой, неулыбчивой, малоразговорчивой, постоянно ворчащей на мужа. Но сыновья ее нежно любили, называя «вечной труженицей», «стойко и мужественно переносившей все невзгоды жизни», «отличавшейся незаурядной скромностью и кристальной чистотой души».

На глазах Харитины Дмитриевны прошли все изменения ХХ века: начинались и исчезли колхозы, захирели некогда процветавшие деревни. Постаревшие Иван Егорович и Харитина Дмитриевна Лыхины стали последними жителями деревни Лыхинской и летом 1970 года покинули ее, переехав на три километра вниз по реке Лене в деревню Захаровскую. Оттуда через несколько лет (в мае 1976 г.) ее забрал старший сын, Николай, увезя в город Куйбышев (ныне Самара). Там она и скончалась 27 апреля 1980 года в возрасте 93 лет, на несколько лет пережив мужа. До самых последних дней она старалась трудиться по дому, обслуживать себя, не желая причинять хлопот окружающим.

Отцом Харитины Дмитриевны был Дмитрий Михайлович Тараканов. Сохранилась фотография, запечатлевшая его в 1904 или 1905 году в кругу своей семьи в селе Сполошинском. Этому редкому снимку посвящена статья «Одна старая фотография», опубликованная в журнале «Тальцы» (2002. — № 2 /14/).

Родился Дмитрий Михайлович в середине позапрошлого столетия, 9 февраля 1852 года. Ко времени съемки фотографии ему уже минуло 50. Имел он большую работящую или, как говорили в деревне, «воистую» семью. Дмитрий Михайлович характера был довольно твердого, деспот в семье. Деловой человек («разворотливый») и большой труженик. Неутомимо работая сам, он приучал к этому детей и внуков. Крепкий хозяин, расчетливый до скупости. Хозяйство имел большое и сильное. Дом его из двух половин, соединенных сенями («на связи») располагался на самом берегу реки Лены. Село Сполошинское было станционным селением на Якутском тракте, по которому грузы гужевым транспортом везли в Бодайбо и Якутск. Дмитрий Михайлович содержал постоялый двор, пускал к себе на ночлег ямщиков, кормил людей, продавал сено для лошадей, предоставлял лошадей для перевозки грузов.

Женой его была Дарья Алексеевна (родилась 24 марта 1850 г., урожденная Баракова) из деревни Кондрашинской, находящейся в 26 верстах от Сполошинской. В 1870–1880-е годы в их браке родилось семеро детей, один из которых умер в детстве. С началом ХХ века дети Дмитрия Михайловича и Дарьи Алексеевны стали обзаводиться своими семьями. Первым женился старший сын, Григорий. После рождения двоих сыновей он погиб от руки забравшегося в их усадьбу вора. Затем привел в дом жену сын Николай, а вскоре из родительского гнезда вылетели дочери Варвара и Харитина, одна в деревню Захаровскую, другая в Лыхинскую. Когда женились младшие сыновья, Прокопий и Герасим, в том же селе им было построено по отдельному дому, расположившимся рядом с родительским.

После всех семейных свадеб, 14 марта 1918 года скончалась Дарья Алексеевна. Но самые тяжелые времена для семьи Таракановых наступили в годы «великого перелома», когда в ленских деревнях начались раскулачивание наиболее зажиточных крестьян и высылка из родных мест. Оба их новых дома были отобраны, практически всем членам семьи Дмитрия Михайловича пришлось покинуть село, познать нужду и хулу. Дмитрий Михайлович окончил свою жизнь в Пеледуе, в семье младшего сына Прокопия, 25 сентября 1935 года. Скончался он в возрасте 82 лет.

Отцом Дмитрия Михайловича был Михаил Семенов сын Тараканов. По метрическим книгам Петропавловской Спасской церкви, к приходу которой в XIX веке относилось Сполошинское, удалось установить дату его рождения — 17 мая 1822 года. В возрасте 27 лет, 18 января 1850 года, Михаил Семенов бракосочетался с двадцатиоднолетней Анастасией Савватиевой, дочерью Мутинской деревни крестьянина Савватия Светлолобова. От их союза пошли дети: Дмитрий (род. 9 февраля 1852), Василий (род. в 1855), Филипп (род. в 1860), Вера (род. около 1862) и другие, умершие еще в детстве.

Смутные сведения о Михаиле Семенове Тараканове сохранились в памяти деревенских стариков, с которыми мне удалось побеседовать. По их рассказам, возил он на лошадях почту и рано умер, так что шестнадцати лет его старший сын Дмитрий должен был встать во главе отцовского хозяйства.

Дедом Дмитрия Михайловича был Семен Григорьев Тара канов (VI поколение). Родился он, по-видимому, в начале 1795 года, поскольку в материалах пятой ревизии российского населения, проводившейся в Чечуйской волости Киренского уезда в августе 1795 года, ему значилось шесть месяцев. 23 января 1810 года «Симеон» Григорьев бракосочетался с «того ж погоста (Сполошинского. — Ю. Л.) солдатской жены Устиньи Старцевой з дочерью девицой Зиновией» Николаевой (Государственный архив Иркутской области /далее ГАИО/, ф. 50, оп. 3, д. 264, л. 9). В их браке родились дети: Андрей (1814), Константин (1819), Михаил (17 мая 1822), дочери Афанасия (1826), Анна (1828), Мелания (1830). Прожил Семен Григорьев на белом свете совсем недолго. 13 мая 1832 года он скончался в возрасте «38 лет» «от горячки», как было записано священником в церковной метрической книге.

Отцом Семена Григорьева был Григорий Алексеев Тара канов. Он родился около 1774 года, так как в ревизию 1782 года ему значилось восемь лет. К следующей ревизии, 1795 года, он был уже женат на Екатерине Александровой, дочери крестьянина Александра Колмакова из деревни Вишняковской. Она на четыре года была старше своего мужа. Сын Семен, указанный в ревизской сказке 1795 года, был их первым выжившим ребенком. По метрическим книгам Сполошинской Спасской церкви удалось выяснить, что в последующие годы рождались и другие дети: Роман (в 1796), Григорий (около 1798), Елена (в 1803), Никифор (в 1806), Наталья (около 1809), Дарья (в 1810). Из них Григорий, Никифор и Наталья умерли во младенчестве, а по поводу остальных (за исключением Семена) не известно, дожили ли они до взрослого состояния. Детская смертность в деревне тех времен была велика, и половина, а то и более родившихся детей умирали в детстве. Умер «Сполошенского погоста крестьянин Григорий Алексеев Тараканов» 24 декабря 1828 года в возрасте 54 лет «сердечною болезнию».

Следующее, восьмое, поколение являл собою Алексей Анд реев сын Тараканов. Родился он около 1742 года, поскольку в ревизской сказке третьей ревизии, 1762 года, ему значилось 20 лет. Тогда он был уже женат: «У Алексея жена Мавра Васильева дочь дватцати лет, взятая в замужество того ж острогу (Чечуйского. — Ю. Л.) деревни Ильиных умершаго крестьянина Василья Ильиных по добровольному их с обоих сторон договору. У них дочь Анна трех лет» (Российский государственный архив древних актов /далее РГАДА/, ф. 350, оп. 2, ч. I, д. 1045, ч. II, л. 896 об.). Однако записан Алексей Андреев в то время был не в Сполошинском погосте, а в деревне Усть-Чайской.

Здесь следует вспомнить семейную легенду ленских Таракановых. В конце ХХ столетия считалось, что их далекий предок был беженцем с Демидовских заводов. В Сибири Таракановы жили якобы сначала на речке Чае (приток р. Лены в 30 км ниже Сполошинского), а затем в Сполошинском. В первой своей части легенда оказалась не верна, поскольку Таракановы появились на Лене прежде, чем на Урале обосновались горнозаводчики Демидовы. Зато вторая часть легенды получила таким образом подтверждение в архивных документах.

По материалам пятой ревизии, 1795 года, жившему уже в Сполошинском погосте Алексею Андрееву сыну Тараканову было 52 года. Далее в ревизской сказке шли сведения о его семье:

«У него жена 1-го браку Мавра Васильева дочь». Она родилась около 1742 года и «умре» в 1793 году.

«2-го браку Орина Яковлева дочь, взята Чечуйского острогу у крестьянина Якова Попова». Родилась она около 1759 года. Пятнадцатью годами позже ревизии, в марте 1810 года, она была еще жива, став восприемницей при крещении внучки Дарьи (дочери Григория Алексеева).

«У них детей [от] 1-го браку»: Марфа (род. около 1762), Семен (около 1763–1792), Орина, Осип (около 1772), Григорий (около 1774) и Матрена (род. в 1776). По той же ревизской сказке стало известно, что Марфа была «выдана в замужество Иркутского округа Орленской слободы деревни Сунтарской за пономаря Никифора Попова. Орина «выдана в замужество сего погоста (Сполошинского. — Ю. Л.) за крестьянина Лва Пенкова» (ГАИО, ф. 9, оп. 1, д. 166, л. 547). Матрена же в следующем году после ревизии (в 1796) вышла замуж за дьячка Чечуйской Воскресенской церкви Алексея Васильева Берденикова.

Отцом Алексея Андреева был Андрей Осипов Тараканов. Родился он около 1712 года, поскольку по материалам ревизии 1762 года ему было указано 50 лет от рода. «У Андрея жена Дарья Андреева дочь, пятидесяти лет, взятая в замужество того ж острогу (Чечуйского. — Ю. Л.) Сполошенского погоста умершаго крестьянина Андрея Черных по добровольному их с обоих сторон договору». «У них дети»: Иван (род. около 1735), Алексей (около 1742), «Алексей же» (около 1743, в момент ревизии был холост), Настасья (около 1747), Алена (около 1748), Василий (около 1754 – 1812), Авдотья (около 1756), Парасковья (около 1757) (РГАДА, ф. 350, оп. 2, ч. I, д. 1045, ч. II, л. 896).

В ревизской сказке 1762 года крестьянский сын Андрей Осипов Тараканов был записан в деревне Усть-Чайской. Причем хозяином двора считался не он, а его отец, Осип Тараканов 73 лет. Жили они большой неразделенной, в четыре поколения, семьей, вместе с женатым уже сыном и братьями Андрея Осипова.

30 января 1773 года, когда выходила замуж Парасковья, младшая дочь Андрея Осипова Тараканова, он по-прежнему значился крестьянином Усть-Чайской деревни. Скончался же он в Сполошинском. Запись о его смерти удалось найти в одной из наиболее ранних сохранившихся в Государственном архиве Иркутской области метрических книг Сполошинской Спасской церкви. В ней было записано: «Сполошенского погоста крестьянин Андрей Осипов сын Тараканов от грому и молнии умре» 5 августа 1776 года в возрасте 65 лет (ГАИО, ф. 50, оп. 7, д. 23, л. 101 об.). Его жена «Сполошенского погоста вдова Дария Андреева Тараканова, исповедав свои согрешения и причастився святых таинств, умре» 15 июня 1779 года (ГАИО, ф. 50, оп. 3, д. 23, л. 103 об.).

По какой причине Таракановы перебрались на новое место жительства, сейчас сказать трудно, но перебрались они не на пустое место. Поскольку Андрей Осипов Тараканов был женат на дочери сполошинского крестьянина, поселились они рядом с родственниками.

Сохранившееся до сегодняшнего дня село Сполошинское (в разное время называвшееся Сполошной луг, Сполошенский погост, Сполошинское селение) располагается в удивительно красивом месте, на крутом повороте реки Лены, где отступивший хребет образовал обширный луговой участок. Свою историю село ведет с XVII века. По сведениям московского исследователя Г.Б. Красноштанова, его первым поселенцем стал стрелец Ивашко Семенов Тентюков (в статье «Одна старая фотография» /Тальцы. — 2002. — № 2 /14/. — С. 11/ его фамилия приведена неправильно). Он был сослан в службу в Якутск, но вскоре написал, что ему служба «не в обычай», так как ходить на лыжах, тянуть нарты он не умел, и попросился в пашню. Его челобитная о поселении «на Сполошном лугу» была подписана 12 августа 1651 года.

Сполошной луг был обозначен на «Чертеже земли Якуцкаго города» из знаменитой «Чертежной книги Сибири, составленной тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым в 1701 году». В 1723 году в Сполошинском погосте числилось уже 17 дворов, для того времени это было крупное поселение. Быстрому росту населенного пункта способствовало благоприятное место его расположения. Здесь издревле и до наших дней рождались хорошие урожаи хлеба.

Наконец, последним документально установленным представителем линии ленских Таракановых является пашенный крестьянин Осип Тараканов (Х поколение). Родился он около 1689 года, по всей видимости, в деревне Усть-Чайской. В «Описании реки Лены», выполненном участником Второй Камчатской экспедиции И. Яхонтовым в 1735 году, об этом населенном пункте говорилось: «Чайская или Тараканова деревня на правом берегу. В ней два двора крестьянских. От Ильиных деревни по новой мере 9 верст» (РГАДА, ф.199, оп. 2, № 517, ч. I, портфель 1, д. 20, л. 34).

В документах 1730–1760-х годов, сохранившихся в Российском государственном архиве древних актов, Осип Тороканов упоминался как крестьянин то деревни Усть-Чайской, то деревни Дарьинской. Однако особенность переписей того времени состоит в том, что крестьян часто записывали не по фактическому их проживанию, а приписывали к той деревне, где находился десятник или где жили их родственники, то есть жителей нескольких небольших близлежащих деревень записывали в одну. В связи с тем, что крестьян приписывали то к одной деревне, то к другой, может создаться впечатление, что они часто переезжали с места на место, на самом деле это не так.

По материалам ревизии 1762 года, Осипу Тараканову было 73 года. Имел он младших братьев — Артемия, родившегося около 1694 года, и Якова, родившегося около 1696 и скончавшегося в 1756 году. Оба брата, похоже, не имели семей. Во всяком случае, о них нет упоминаний ни в одном из найденных документов. У Осипа же детей было немало: Андрей (род. около 1712), Петр (около 1716), «Парасковья» (около 1720), «Василей» (около 1726), Андрей (около 1730), Николай (около 1734, в 1758 был отдан в рекруты) и, возможно, другие.

Жена Осипа в ревизской сказке 1762 года не упоминается, по всей видимости, она скончалась раньше. Где и когда умер Осип Тараканов? Похоже, что еще в Усть-Чайской и, возможно, в 1768–1769 году, поскольку в документах 1768 года во главе семьи Таракановых был записан он сам, а в одном из документов 1769 года во главе хозяйства таковым значился уже его старший сын, Андрей Тараканов. Через несколько лет после смерти Осипа Тараканова семья его сына, Андрея Осипова, перебралась в Сполошинское.

Материалы первых ревизий, проводимых в Российском государстве со времен Петра I, ныне хранятся в РГАДА. Они стали доступны мне благодаря любезному содействию Георгия Борисовича Красноштанова, ленского уроженца, ныне живущего в Москве. Он же сообщил мне и самые ранние сведения о Таракановых в Восточной Сибири. Первые представители Таракановых начинают упоминаться на Лене с середины XVII века. Причем писалась тогда эта фамилия через буквы «о» — Тороканов.

В книге «Чичюйского волоку пятинному денежному збору» за 1665 год имеется следующая запись: «С промышленых с Семейки да з Богдашки Козьминых детей Торокановых по скаске с пяти рублев рубль июня в 13 день взято» (РГАДА, ф. 1177, оп. 4, д. 908, л. 6 об.).

Коротко поясним приведенную цитату. Середина XVII века — это время промышленных людей в Восточной Сибири, появлявшихся на недавно открытых землях в погоне за «мяхкой рухлядью» — пушниной. Пятинные — значит пятая часть, или 20 %. Пятинные деньги собирались не регулярно, а лишь в особых случаях, когда в казне ощущалась острая нехватка денег, например во время войны. В указанной книге сбор пятинных денег колебался в очень широком диапазоне, от 2,5 до 80 рублей. Подавляющее большинство платило порядка 10 рублей. Так что «богатство» братьев Семейки да Богдашки было где-то ниже среднего уровня.

Еще один любопытный документ был обнаружен в материалах Якутской приказной избы. Это была жалоба промышленного человека Ивашки Тороканова «на казаков на Микифора Семенова Абрамова да на Леонтья Старловского»: «В нынешнем, великий государь, во 190 [1682] году, зимою, как они, Микифор да Леонтей, шли в Якутцкой острог и, идучи дорогою, на Захаровской заимке били они меня, сироту твоего, и увечили. И бив, сорвали с меня крест серебряной весом [на] дватцать алтын, да содрали с меня зипун белой сермяжной, цена рублев <…> Вели, государь, мне на них, Никифора и на Леонтья, в том моем иску, в бою и в увечье моем, дать свой царской суд».

В июне того же года в Якутске ответчики дали свою версию случившегося: «В нынешнем де во 190 году, как шли оне, Микишка и Левка, в Якутцкой и з Захаровой де заимки взяли они, Микишка и Левка, проводников с нартами и с лыжи. И он де, Ивашко, у тех их проводников переломил лошадью нарты да лыжи. И тем де их поставил на дороге. И за то де ево, Ивашка, они, Микишка и Левка, и били.

А зипун де у него, Ивашка сняли и отдали тем своим проводникам за изломаную нарту и за лыжи. А креста де с него, Ивашка, не срывали» (РГАДА, ф. 1177, оп. 3, ч. IV, д. 2269, л. 123–124).

Следует отметить, что в ответе одного из допрошенных проводников, казака Максимка Акакиева, истец был назван как «Ивашко Торокановской». Чем кончилось дело, к сожалению, не известно.

В более поздних документах упоминается уже в качестве пашенного крестьянина еще один Семен Тороканов, но не Козьмин сын, а с иным отчеством. Так, в документе 194 (1685–1686) года указана «на усть Чаи реки заимка», владел которой Семен Ларионов Тороканов (РГАДА, ф. 1177, оп. 4, д. 1385, л. 30).

В 196 (1687–1688) году в одной из ужинных книг Якутской приказной избы записано, без указания деревни: «У пашенного крестьянина у Семейки Ларионова Тороканова выделено на великих государей полдесятины ржи. В ужине по счету две сотницы восемьдесят снопов. А вымолочено четыре четверти с полуосминою ржи.

У него ж, Тороканова, на четверте десятины ячмени по счету в ужине сотница пятьдесят снопов. А вымолочено осмина с полуосминою ячмени» (РГАДА, ф. 1177, оп. 4, д. 1458, л. 27 об. — 28).

В переписной книге 1697 года вновь упомянут «Семейка Ларионов Тороканов», с пометой (возможно запоздавшей) «детей нет» (РГАДА, ф. 1177, оп. 4, д. 1686, л. 26).

В 207 (1698–1699) году Сенька Тороканов записан в деревне Пущиной. Однако в этом случае в Пущиной были переписаны все крестьяне вплоть до деревни Коршуновой.

Семен Тороканов упоминается, кроме того, в одном из недатированных архивных документов (предположительно после 1698 г.), который называется «Роспись на ком всяких чинов людей взято великого государя в казну за винное куренье пенных (штрафных. — Ю. Л.) денег» (РГАДА, ф. 1177, оп. 3. ч. V, д. 2772, л. 94). Лист 95 озаглавлен так: «Чичюйского острошку на пашенных крестьянех за винное куренье доимочных пенных денег». В предпоследней строке этого листа записано: «на Сенке Тараканове 10 рублев». Всего по Чечуйской волости было записано 12 человек. Максимальный штраф доходил до 20 рублей (за неоднократное курение), штраф в 10 рублей был минимальным.

Упоминался Семен Тороканов и в документах начала XVIII века, 1701–1707 годов, по-прежнему «на усть Чаи реки». Однако в то же время неожиданно появился еще один Тороканов, живший там же, на Лене, но в другой деревне — Кондрашинской. В документах 1701, 1703 и 1705 годов в ней был записан пашенный крестьянин Федька Тороканов. А по одной из записей 1707 года стало известно и его отчество: Федор Моисеев Тороканов. Обосновавшись на ленской земле, он дал многочисленное потомство, которое жило в Кондрашинской, а затем расселилось и по другим ближайшим деревням и селам. Имел ли он какую-то родственную связь с Сенькой Торокановым, пока не ясно.

Образование фамилий большинства пашенных крестьян, поселившихся на реке Лене, происходило в конце XVII – начале XVIII века. Фамилия Торокановых, судя по первым упоминаниям в документах середины XVII века, образовалась раньше.

Многочисленные фамилии на ов, ин по своему происхождению — это притяжательные прилагательные, которые указывали на отношение к отцу (чей сын, чья дочь). В XV–XVII веках распространенным личным именем на Руси было Торокан (Тарокан), восходящее к тюркскому слову «тархан». В еще более ранние времена тарханом у татар, а затем и у русских называлось лицо, которое за особые заслуги освобождалось от податей и имело ряд других привилегий. Вскоре слово стало личным собственным именем, как у татар, так и у русских. К примеру, в книге Льва Колодного «Главный Кремль России» упоминается такой факт: в 1471 году в Москве «некий купец Тарокан у кремлевской стены неподалеку от главных ворот заложил палаты каменные и построил их в одно лето» (с. 30). Это имя и послужило основой сначала отчества, а затем и фамилии Торокан-ов (Тарокан-ов сын).

В книге «Устюг Великий. Материалы для истории города XVII и XVIII столетий» при перечислении жителей города и уезда с первой половины XVII века довольно часто встречаются фамилии Торокановской, Торокановских.

Оттуда ли пришли на реку Лену Торокановы, пока не известно. Были ли какие-то родственные связи между упоминаемыми в архивных документах XVII века Торокановыми, тоже не ясно. По всей видимости, кто-то из этих перечисленных Торокановых был отцом Осипа Тараканова. Но кто именно? Все это предстоит устанавливать. Ясно лишь одно: появление новых фактов в любой родословной рождает еще больше вопросов, требующих новых ответов. Бесконечная история продолжается.

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

Государственный архив Иркутской области (ГАИО), ф. 9. Киренский земский суд.

ГАИО, ф. 50. Иркутская духовная консистория.

ГАИО, ф. 696. Чечуйское волостное правление.

ГАИО, ф. 790. Объединенный фонд церквей Киренского уезда.

Российский государственный архив древних актов (РГАДА), ф.199. Портфели Миллера.

РГАДА, ф. 214. Сибирский приказ.

РГАДА, ф. 350. Ландратские книги и ревизские сказки.

РГАДА, ф. 494. Илимская воеводская канцелярия.

РГАДА, ф. 1177. Якутская приказная изба.

Бычкова М.Е. «Что значит именно родные». — М., 2000.

Колодный Л. Главный Кремль России. — М., 1983.

Петровский Н.А. Словарь русских личных имен. — М., 1996.

Сергеева Т. Из истории русских фамилий // Сибирь. — 1999.

— № 6. Устюг Великий: Материалы для истории города XVII и XVIII столетий. — М., 1883. Федосюк Ю. Русские фамилии: Популярный этимологический словарь. — М., 1981.

Чертежная книга Сибири, составленная тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым в 1701 году. — СПб., 1882.

Журнал Тальцы №3 (19), 2003 год.