Русская Америка была российским владением на Американском континенте, в течение ста двадцати лет. И история Русской Америки обросла огромным количеством мифов, созданных и в царской России, и в последние годы в новой России. Русская Америка на сайте Прибайкалье - тематический проект, основой которого стали материалы III Международной научной конференции «Русская Америка» (2007 год).

Статьи, новости

Этнографические наблюдения Н.В. Кирилова на Аляске в 1905 году

Д.Б. Тарасенко (Владивосток)

Николай Васильевич Кирилов (1860-1921) — врач, обществен­ный деятель, один из исследователей Сибири и Дальнего Востока. Круг интересов Кирилова включал в себя антропологию, этногра­фию, краеведение и метеорологию. Работал в Забайкалье (1885-1896), на Сахалине (1896-1899, 1903), в Приморье (1899-1902, 1905-1914), в Николаевске-на-Амуре (1915-1917) и в Благовещен­ске (1918-1921). Действительный член Общества изучения Амур­ского края (1898-1915) [4, с. 8], учитель, друг и соратник В.К. Арсеньева.

В основу настоящего доклада легли следующие статьи Н.В. Кирилова 1) «Санитарная обстановка и болезни полярных стран (пре­имущественно Северо-Востока Азии)» (1906), 2) «Аляска и ее отношение к Чукотскому полуострову» (1912), 3) «К колонизационному совещанию о низовьях Амура» (1916).

Все три вышеупомянутые статьи написаны Н.В. Кириловым по материалам, собранным во время его поездки на Аляску в 1905 г. Кирилов посетил г. Ном, в котором провел около месяца. Объектами интереса Н.В. Кирилова были: образ жизни местного насе­ления, системы образования и медицинского обслуживания, эко­номика Аляски. Значительное внимание Кирилов уделил амери­канской колонизационной политике на Аляске. Помимо личных наблюдений, при написании статей Кирилов также использовал официальные отчеты («Голубую книгу» и др.), материалы россий­ской и американской прессы и специальную литературу об Аляс­ке.

Все население Аляски Кирилов разбил на две группы: белые (пришлые) и аборигены (коренные жители). К последним он отнес эскимосов и индейцев. До перехода Аляски под юрисдикцию США эскимосы занимались охотой на морских животных, рыболовством и разведением собак для перевозки людей и тяжестей. После при­соединения к Соединенным Штатам в 1867 г. стали развиваться и другие отрасли — китобойный промысел, оленеводство и золотодо­быча.

По сведениям Кирилова, американское государство предпринимает энергичные усилия по разведению оленей на Аляске. С этой целью оленей завозят с Чукотки, из Сибири и даже из Норвегии. Хозяйственное значение оленеводства велико: во-первых, олени — источник мяса, во-вторых, их можно использовать для перевоз­ки грузов и пассажиров. Эта политика преследует цель: «дать ту­земцам новый источник жизни в разведении домашних оленей, от которых можно иметь достаточный запас мехов, шкур и мяса для собственного потребления и на продажу» [1, с. 301].

В китобойном промысле занято пришлое население. Судоводи­телями нанимают норвежцев, а матросами — зачастую беглых ка­торжников. Жизнь китобоев тяжела и полна лишений. Рейс может длиться один-два года, т. к. зимой судно может вмерзнуть в лед и экипаж вынужден зимовать. Часты крушения. Поэтому, сообщает Кирилов, проплавав год, каторжники заявляют о готовности проси­деть год в одиночке, чем зарабатывать на жизнь китобойным про­мыслом [3, л. 13].

Сведений о жизни и быте рабочих золотых приисков у Кирило­ва нет.

Значительное место в статье отведено впечатлениям об аме­риканском городе Номе. Кирилов пишет, что основанный в 1899 г. (сведения Кирилова. — Д. Т.) Ном превратился в экономи­ческий и культурный центр Аляски. Основой экономического процветания города является золотодобыча. В 1905 г. в Номе проживало до 5 000 жителей; насчитывается до 2 000 домов, вытянувшихся в несколько улиц, общей длиной до 6 — 7 миль [1, с. 328]. По свидетельству Кирилова, «каменных зданий нет, их не вынесла бы почва [город был построен в тундре, объясняет Кирилов. — Д. Т.], они дали бы трещину: преобладают дере­вянные постройки — коттеджи и миниатюрные кабинеты-дачки; сотни три крупных зданий. Выдаются большие здания — 2-х школ, 3-х церквей, 4-х гостиниц, 3-х клубов, госпиталя, суда (суд с присяжными заседателями), магистратуры, торговой па­латы, некоторых торговых домов» [1, с. 329]. Большинство зда­ний — в один или два этажа, однако Кирилов видел и несколько трехэтажных зданий.

«Банков 3, — продолжает Кирилов, — страховых агентов 6, пароходных контор 12, приисковых компаний более 10, бюро при­искания работ 2, клуб союза рабочих 1, нотариусов 10, горных инженеров 20, у многих лаборатории. Телефонных абонентов 400; электрического освещения до 2 000 ламп. Водопровод проведен за несколько верст от города. Жизнь кипит и ночью, освещены и работают парикмахерские, салоны (не менее 20, обширные), кух­мистерские, кофейные-булочные» [1, с. 329]. Имелись небольшой флот и железнодорожная колея до ближайших приисков [3, л. 14].

В 1905 г. город имел пять пароходных пристаней; за навигацию его посещали более 80 пароходов, привозивших до 15 000 пассажи­ров. Строилась гавань для китобоев. Было налажено регулярное па­роходное сообщение с американскими городами на тихоокеанском побережье, с Японией и Китаем.

Кроме этого в Номе имелись: таможня, беспроволочный теле­граф, множество магазинов. В магазинах в продаже было свежее молоко. На высоком уровне было поставлено медицинское обслужи­вание населения: в Номе была больница («госпиталь на 50 коек»), 5 аптек, 15 врачей. «Промысла вызывают врачей по телефону; обык­новенно не далее 10 миль от резиденции имеется врач» [1, с. 326]. Неимущие получали медицинскую помощь бесплатно — за счет го­рода.

Существовал профсоюз горнорабочих, установивший поденную плату 5 долл. в час [3, л. 16]. Это дополнялось трехразовым пита­нием за счет хозяина, причем в рационе ежедневно должны были присутствовать мясные блюда. Среди жителей города были распро­странены общества взаимной помощи. Эти общества, в частности, оплачивали медицинское обслуживание своих членов.

По свидетельству Н.В. Кирилова, «население Нома чрезвычай­но пестрое: здесь и негры, и выходцы из всех стран Европы, из всех Штатов Америки, из Аргентины, Мексики, Японии, Китая (из Средней Азии, Закавказья)...» [1, с. 331].

Кирилов сообщает, что в 1905 г. в Номе было до 20 человек русских рабочих. Из них четыре человека перешли с Чукотского полуострова, остальные с Сахалина, из Владивостока и Порт-Артура. «Удивительны превращения, которые свершились с этими людьми. Все они усвоили английскую речь, вообще легко дающую­ся при изучении „на слух”; многие посещали вечерние классы для взрослых, научились грамоте, разбирают газеты, пишут по-англий­ски; вообще все хорошо знают свои права в новой стране и быстро научаются уважать чужую личность; взгляд у них смелый, речь твердая, во всей фигуре видно сознание своей силы, уверенность в завтрашнем дне; они здесь лучше кормятся, лучше одеваются, все по американскому обычаю часто бреются; все вошли членами в союз горнорабочих или в другие организации; помогают вновь прибывающим землякам и не чувствуют себя одинокими; никогда не было среди них не было драки, ругани... Правда, некоторые из них еще часто напиваются, не могут примириться с малым числом „праздников” в Америке и дают себе экстренные отдыхи по усмот­рению...

Но многие рабочие тоскуют по родине, хотели бы вернуться до­мой... если б „легче” дома жилось, если б не подверглись преследо­ваниям за отлучку и была бы такая же „свобода” в занятиях и во взаимном обращении, как в Америке» [1, с. 330 — 331].

Кроме русских Кирилов насчитал до 50 евреев — эмигрантов из России. Они владеют 15 магазинами, внешне ассимилировались с американцами, но готовы с капиталами вернуться домой.

Летом Ном посещают кочевые эскимосы, целыми семьями (до 100 палаток) они размещаются по реке Snake. «Многие живут и зи­мой по окраинам города в мелких домиках с железными печками. Многие из них занимаются рыбной ловлей и носят добычу на базар; другие возят тяжести на собаках или водой. Одна артель инородцев построила себе (из купленного привозного леса) парусную шхуну в 15 тонн вместимости и делает хороший оборот» [1, с. 331].

Уровень преступности Кирилов оценивает как низкий (по одному убийству в 1902 и 1903 гг., нет грабежей и разбоев), объясняя это отсутствием безработицы и поголовным вооружением местных жителей.

В приобщении коренного населения Аляски к современным достижениям цивилизации очень важную роль играет школа. По свидетельству Кирилова, школы на Аляске принадлежали религи­озным миссиям и субсидировались правительством. Всего он на­считал 59 школ для инородцев, из них 20 принадлежало право­славной миссии. Все обучение ведется на английском языке. Для православных алеутов, пишет Кирилов, имеются местные учебни­ки, «созданные по конкурсу Вашингтонского правительства, весь­ма простые, но дающие с первых страниц понятие о гражданс­ких правах и обязанностях американцев, о богатствах страны и эксплуатации их, в самых доступных для ума детей инородцев выражениях» [2, с. 2]. Для эскимосов, свидетельствует Кирилов, учебников нет. Обучение смешанное — мальчики и девочки учатся вместе.

Школы для детей коренных жителей Аляски устроены с об­щежитиями для учащихся. «Обучение для них начинается с прос­той разговорной речи и поставлено прежде всего с воспитатель­ной целью, ради расширения полезных потребностей обстановки, усвоения новых привычек к минимуму комфорта: всех обучают умываться, переменять белье, оправлять постель, употреблять ложки, вилки, салфетки; — девочек учат шить, кроить, убирать посуду, работать на кухне, жарить, варить, изготовлять консер­вы; мальчиков приучают к мастерству — по дереву, кости, коже; на все имеются альбомы образцов, модели машин кустарных, учебные коллекции изделий. Но этого мало: школы эскимосские обратились в оленеводческие фермы. На них эскимосы обучаются скотоводству, уходу за домашним оленем, не бродячим, а „осед­лым”» [2, с. 2].

«Интересно наблюдать, как в течение первого же года пребы­вания в школе „перерождаются" дети инородцев: их приучают к опрятности, к платью, к новой обстановке жилья, к новой диете (сгущенное молоко и пр.); и дети любят школу, рвутся в нее, про­никаются уважением к высшей культуре. Многие туземцы в Южной Аляске, благодаря школе, уже ассимилируются с гражда­нами Штатов, кладут сбережения в банки Сан-Франциско, читают газеты...» [1, с. 325]. При этом дети коренных жителей воспитыва­ются рядом с детьми белых.

При миссиях для эскимосов устроены приезжие дома, в кото­рых их угощают чаем, с ними беседуют. Спаивать эскимосов стро­жайше запрещено, сообщает Кирилов, такие случаи предаются ог­ласке в прессе и виновным грозит 5 месяцев тюрьмы. Здесь же есть лавки предметов обихода для аборигенов, скупка «произведений туземцев», почтовые отделения. Вся торговля ведется по свободным ценам. При миссиях есть аптеки, а также нуждающимся оказыва­ется медицинская помощь. Ее оказывают те же священники-мисси­онеры, прошедшие специальные курсы.

Итак, религиозные миссии приобщают коренное население Аляски к западной культуре, соединяя образование, религиозное просвещение и врачевание. Эту методику Кирилов считает главным достижением американской колониальной политики.

Сравнивая российский опыт колонизации той же Аляски с аме­риканским, Кирилов приводит факты, свидетельствующие в пользу американской администрации. Следы русского влияния Николай Васильевич сводит к двум моментам:

а)  в словарь туземцев вошла масса русских слов;

б)  христианизация местных жителей носила поверхностный ха­рактер. «Христианство многие приняли, хотя не глубоко, не оста­вив своих прежних верований» [1, с. 324].

По данным Кирилова, уровень жизни коренных обитателей Аляски значительно повысился после 1867 г. «Американцы вменя­ют себе в обязанность обеспечить семью эскимоса минимумом, в 5 раз превышающим тот минимум, какой наблюдается на сибирской стороне» [1, с. 302]. Уровень жизни местных кочевых эскимосов по­казался Кирилову гораздо более высоким, чем по ту сторону Берин­гова пролива: они пользовались палатками, у них были железные печки, а некоторые из них полностью одевались на американский манер.

Разницу в уровнях жизни коренного населения Сибири и Аляс­ки Кирилов объясняет следующими факторами:

-  экономический — золотые прииски;

- политический — американское правительство уделяет больше внимания Аляске, чем российское — Чукотке.

К числу достоинств американской колонизации Аляски Ки­рилов также относит демократический режим в Соединенных Штатах, высокий уровень гражданского правосознания. В Аме­рике, пишет он, «не верят в возможность воспитания голубиных свойств в природе человека и многие все строят на принципе „не зевай”. В Америке нет лицемерия, свобода фокусничества, рекламы мошенничества, и от них оберегается каждый... умствен­ным развитием, собственной критикой, так как всеми признано, что „опекуны” и „бюрократы” при всяком контроле ухитряют­ся прежде всего „стянуть, что плохо лежит”. Но, благодаря об­щему высокому уровню гражданского развития, сознания своих личных прав, в Америке удивительно обеспечена как жизнь, так и собственность всякого обывателя, хотя бы иностранца» [1, с. 332]. Население, подчеркивает Кирилов, привыкло уважать за­конодательство, это — одно из следствий демократического ре­жима. «Американский суд весьма популярен и среди иностран­цев, и среди туземцев. Во-первых, он принимает жалобы и на административных лиц, во-вторых, разбирается быстро, в-треть­их, лишен формальностей, прост, опирается главным образом на наличных свидетелей, представляемых тяжущимися сторонами; в-четвертых, и в гражданских спорах представляет решающее слово присяжным заседателям, т. е. выборным от общества» [1, с. 336-337].

Демократия и наличие свободной печати также ведут к смягчению эксплуатации аборигенов и к росту их правового самосо­знания. «...Грамотные из них научаются смело отстаивать свои интересы, находят „вольных адвокатов”; и в среде их растет все более уверенность, что от любой обиды они найдут не только удовлетворение за гробом (по христианской религии), но и за­щиту здесь» [1, с. 336]. Даже чукчи, продолжает Кирилов, при­ходят в Ном с жалобами на китобоев, и их жалобы печатаются в газетах.

В своих статьях Н.В. Кирилов, помимо сведений о культуре и быте жителей Аляски, касается проблемы менталитета туземцев, а конкретно — «работоспособности инородцев» [3, л. 18]. Суть про­блемы заключается в том, что местное население не пригодно к длительному систематическому труду. «...Для доказательства малой производительности труда и неспособности к ровной культурной работе северных инородцев Америки, приводят еще тот довод, что в южной части Аляски на рыбные промыслы пробовали нанимать туземцев в качестве рабочих, но должны были их отпустить и заме­нить китайцами...» [3, л. 19].

Кирилов берет под защиту местных жителей, сравнивая их с русскими крестьянами. Коренных жителей Аляски и русских крес­тьян объединяет импульсивность, отсутствие навыков к регуляр­ному систематическому труду. Это объясняется природно-климати­ческими условиями: в течение рыбопромышленного сезона местный «инородец» должен позаботиться о годичном запасе пропитания для своей семьи, так как в прочее время года он не умеет ловить рыбу. Вдобавок местное население не знакомо с кооперацией, с разделени­ем труда. Китайский рабочий же в этом отношении имеет ряд пре­имуществ: он приучен работать «ровно», изо дня в день, без празд­ников. «Китаец издавна привык к разделению труда, к выполнению его специальными приемами „машинной” кооперации...» [3, л. 19]. К тому же китайский рабочий соглашается работать за небольшое оплату, так как он человек пришлый, семьи у него нет, а после окончания сезона он легко сможет найти себе работу в более южных широтах.

Этнографические наблюдения, сделанные Н.В. Кириловым на Аляске в 1905 г., представляют историческую ценность сами по себе, как свидетельство не просто путешественника, а ученого-ис­следователя. Сделанные Кириловым обобщения, с точки зрения ав­тора, не потеряли актуальности и в настоящее время. Например, идея о преимуществах китайских рабочих, пригодности китайского менталитета для массового промышленного производства, основан­ного на несложном труде, сегодня, похоже, подтверждается на на­ших глазах.

Литература

1.  Кирилов Н.В. Аляска и ее отношение к Чукотскому полуострову // Известия Императорского Русского географического общества. Т. 48, вып. 1. СПб., 1912. С. 295-341.

2.  Кирилов Н.В. К колонизационному совещанию о низовьях Амура // Далекая окраина. 1916. 8 марта. № 2862. С. 2-3.

3.  Кирилов Н.В. Санитарная обстановка и болезни полярных стран (преимущественно северо-востока Азии) // РГИА ДВ. Ф.  702. Оп. 3. Д. 296. Л. 3-39.

4.  Лищинский Б.Д. «Мой труд нужен здесь...»: Н.В. Кирилов на Даль­нем Востоке. Владивосток, 2000. 59 с.

 

РУССКАЯ АМЕРИКА 
Материалы III Международной научной конференции 
«Русская Америка» (Иркутск, 8–12 августа 2007 г.)  

Предоставлено архитектурно-этнографическим музеем Тальцы