Иркутская область, города и районы Иркутской области, ее жизнь, культура, история, экономика - вот основные темы сайта "Иркутская область : Города и районы". Часто Иркутскую область называют Прибайкальем, именно "Прибайкалье" и стало названием проекта, в который входит этот сайт.

Усть-Кутский район: Марково, Матвеева, Глухова, Мысовая (часть 4)

В 2007 году по заданию Архитектурно-этнографического музея «Тальцы» я вновь отправляюсь в дорогу. Тяготы и радости моего пути на сей раз разделяет жена, Лариса Аболина. На новом участке реки Лены наша задача остается прежней: обследовать ленские селения на предмет старинных построек в них. Они повсеместно, неумолимо исчезают. Эту, как говорят в кино, «уходящую натуру» нам и нужно успеть зафиксировать.

Оболкина. Заросшие пашни

Деревня Миронова

Деревня Оболкина. Ворота в скотный двор

Из Оболкиной на Верхнемарково

Оболкина Усть-Кутского района

Деревня Маркова. Усть-Кутский район

Марково

Марковская Троицкая церковь

Деревня Матвеева

Пятистенок под четырехскатной стропильной крышей

Двор в деревне Матвеева

Деревенская улица

Дом украшен растительной и зооморфной (в виде драконов) резьбой

Марково. Река Лена

Деревня Мысовая

Мысовая Усть-Кутского района

Дорога в Мысовой

Деревня Глухова на Лене

Амбар в Глуховой

Лодка-плоскодонка. Глухова

Деревня Глухова

В поисках уходящей натуры (от Усть-Кута до Петропавловска)

Четвертая часть обширного очерка Юрия Петровича Лыхина о ленской деревне. Предыдущие части прицеплены ниже ...

Другую версию этого же сплава от Ларисы Аболиной см. здесь

 

Марково

Под названием Марково сегодня объединены в один населенный пункт три старых, ранее самостоятельных, поселения на правом берегу реки. Сначала, по течению Лены, деревня Миронова, затем Оболкина и, наконец, собственно Марково.

От стоящей на некотором отдалении Мироновой ныне осталось лишь несколько полуразрушенных домов, в одном из которых живут совершеннейшие бичи.

В одной из усадеб Оболкиной удалось зафиксировать остатки старой ленской планировки, когда скотный двор располагался за чистым двором («на задах»). Дворы разделялись калиткой и одностворчатыми воротами, поворачивающимися на столбе-верее. За воротами сохранилась постройка для скота – три хлева, над которыми устроены две повети.

В Марково мы обнаружили две постройки, еще не встречавшиеся в этом году. Одна из них – это Марковская Троицкая церковь, построенная в 1898 г. Она деревянная одноэтажная, в довольно неплохом состоянии. Стоит церковь на самом берегу Лены, возвышаясь над всеми окружающими деревенскими сооружениями. Другая постройка – старая лавка, находившаяся в невысоком пятистенке под двухскатной крышей. Дом стоит в центральной части бывшего села, которая имела двухстороннюю уличную застройку. Длинной своей стороной пятистенок поставлен вдоль улицы, в левой части его лицевого фасада два окна, в правой – два окна и между ними входная дверь в лавку.

В целом же, деревянные постройки в Марково повторяют то, что можно видеть в Верхнемарково. Различие лишь в некоторых особенностях планировки усадеб. В Верхнемарково все амбары стоят слева от домов: если смотреть по течению Лены, то сначала амбар, затем дом. А в Марково амбары установлены справа. Кроме того, в отдельных усадьбах Марково наблюдается иное расположение чистого и скотного дворов, которые устраивались по обе стороны от дома. При этом скотный двор находился слева от дома (снизу по течению). Объясняется это просто: учетом преобладающего направления ветра, дующего сверху Лены. Двухэтажный амбар в этом сллучае служил защитной стенкой от ветра, а скотный двор с его запахами оставался с подветренной стороны.

Дома в Марково через один пустые, тем не менее, здесь живет еще около 100 человек. Теперь нам предстоит осмотреть деревни Матвееву и Заярную на левом берегу Лены, а потом Глуховскую на правом. Целый куст деревень собрался в старину в одном месте, вокруг села Марково.

 

Матвеева и Глухова

Бывшая деревня Матвеева протянулась по левому берегу Лены напротив нижней части Оболкиной и села Марково. Сегодня Матвеева – составная часть пос. Верхнемарково. От нее сохранился приречный ряд больших добротных домов, лицевые фасады которых ориентированы на Лену. Бывшее название деревни, но взятое почему-то в среднем роде, ныне стало названием улицы: ул. Матвеево, №№ 1-31.

Едва ли не половина домов по улице – пятистенки под четырехскатной стропильной крышей с подшитыми карнизами, имеющие по шесть окон на лицевых фасадах. В одном из них в верхней части улицы живет Любовь Григорьевна Воронина, 1938 г. рождения. Она вместе с матерью приехала сюда в 1953 г. из Украины как спецпереселенка. В 1961 г. вышла замуж за Михаила Николаевича Воронина (1938-1971), работала здесь фельдшером-акушеркой, ездила по вызовам до самого Киренска. На вопрос о ленских жителях тех лет отвечает растроганно: «Очень добрые люди были, гостеприимные, хлебосольные, обращались все на Вы, друг друга звали по имени-отчеству. Но сильно матерились, и мужчины, и женщины».

В течение многих лет Любовь Григорьевна записывает в общей тетради погоду. К примеру, в 1953 г., когда она приехала сюда, Лена замерзла 15 октября, а в 2006 г. – 28 октября. Расходилась Лена в 1953 г. – 9-10 мая, в 2007 г. – 27 апреля. Помимо того, она обращает внимание и на местные приметы, связанные с погодой. Вот одна из них, ею подмеченная: «Если ветер подует снизу Лены – к перемене погоды. Если хорошая была – будет плохая, и наоборот».

В следующем от Л.Г. Ворониной доме живут едва ли не единственные коренные жители Матвеевой: Петр Антонович Шукис, 1925 г. рождения и его жена Репея Михайловна, 1928 г. рождения, урожденная Маркова из д. Мысовой.

Отец Петра Антоновича, Антон Казимирович Шукис, был, по-видимому, литовцем. В 1905 г. его сослали в Сибирь. Сначала он попал на Бодайбинские прииски, позже оказался в работниках в Матвеевой. Здесь сошелся с вдовой с шестью детьми, вырастил и воспитал их. Ее дети носят фамилию Марковы, а два совместных ребенка стали Шукисами. Дом, в котором живут сейчас П.А. и Р.М. Шукисы, был перевезен Антоном Казимировичем из Мысовой.

Одним из домов в конце этого ряда ныне владеет Алексей Владимирович Новолодский, 1954 г. рождения, приехавший сюда из села Байкало-Кудара Кабанского района Бурятии. По его рассказу, дом раньше принадлежал какому-то купцу. В левой половине пятистенка располагалась лавка, а в правой части жил приказчик купца. В доме было три подполья. По сей день дом украшен искусной растительной и зооморфной (в виде драконов) резьбой по лобани наличников, а также накладным растительным орнаментом по подкарнизной доске.

Двумя километрами ниже Матвеевой за высоким красноцветным береговым яром открылся леспромхозовский поселок Заярный. Он образовался на месте деревни Заярной, в которой старые деревенские дома заменились невыразительными современными постройками. Поселок разросся, некоторые постройки потянулись вверх по Лене и за неимением удобного места вылезли на самый яр.

Смотреть здесь было нечего, и мы поплыли на другую сторону Лены в деревню Глухову. От Марково до нее по полевой дороге всего два километра.

В 1950-х гг. в Глуховой было более 30 дворов, которые размещались по двум параллельным улицам, расположенным вдоль Лены. В колхозное время на всю деревню был один колодец – с воротом, под навесом. А лет пять-шесть назад, когда в деревне оставалось еще 12 дворов, пробурили две скважины, воду из которых стали качать электронасосами.

Два года тому назад в Глуховой случился пожар, уничтоживший два дома. После пожара погорельцы, а с ними еще две семьи уехали из деревни. С того времени в деревне оставалась одна семья – Леонида Ивановича Маркова и его жены Анны Сильвестровны (урожденная Тирская из д. Тирской). В мае этого года Анна Сильвестровна скончалась, и Леонид Иванович остался один. Получив квартиру в Верхнемарково, он вместе с живущим там сыном Александром (1953 г. р.) ремонтирует ее и зимой собирается переезжать. Таким образом, деревня Глухова прекратит свое существование. Леонид Иванович с сожалением покидает родные места: «Неохота уезжать отсюда-то, привык, присох».

 

Глухова, Мысовая

До темноты закончить осмотр Глуховой мы не успели. Поставили палатку на прибрежном лугу, где и переночевали.

С утра сходили в баню к Леониду Ивановичу, попили вместе с ним чаю, поговорили еще. Оказалось, что он не с того года, который нам первоначально сообщил. На самом деле родился он 25 декабря 1930 г., а в призывном возрасте приписал себе другую дату рождения – 1 января 1931 г. Она и стоит теперь в его паспорте.

В конце 1931 г. его отца, единственного в Глуховой, раскулачили, сослав в Бодайбо. Жену с маленьким Леонидом выселили из родного дома (он до сих пор стоит на «угорье» – на бровке террасы). Поскитавшись по деревне («никуда не принимали»), она уехала к мужу в Бодайбо. В 1934 г. там родился младший брат Леонида Ивановича. Отец работал разнорабочим, грузчиком. В 1941 г. его с первым военным призывом забрали на фронт. В годы войны сводный брат отца вывез невестку с детьми обратно в деревню. А после войны возвращавшийся в Бодайбо отец заехал в Глухову и неожиданно обнаружил здесь и жену, и детей.

Дед Леонида Ивановича ходил на ленских пароходах лоцманом. В 1937 г. «его забрали прямо с парохода и всё». Лишь недавно выяснилось, что он был расстрелян в Киренске в печально известном подвале винзавода.

Прощаясь, Леонид Иванович подарил нам некоторые старые фотографии и фронтовые письма брата его жены, Василия Сильвестровича Тирского, пропавшего без вести в Великую Отечественную войну.

Лишь под вечер мы смогли покинуть Глухову. Дома и амбары в ней разбирают на строительный материал и распиливают на дрова. И хотя много домов еще остается, быстрое исчезновение деревни очевидно.

Вскоре после отплытия в двух-трех километрах от Заярного на левом берегу Лены увидели еще одну деревню Марковского куста – Мысовую. Деревня нежилая, лишь случайно встретили в ней Николая Владимировича Маркова с сыном Александром, приехавших на мотоциклах из Заярного в свой огород. Николай Владимирович, родившийся в Мысовой в 1953 г., рассказал, что до революции деревня стояла на самом повороте Лены на километр ближе к Заярной. В 1915 г. во время сильнейшего наводнения Мысовую смыло, дома посносило вниз до следующего поворота реки. После этого восстановили деревню уже на теперешнем месте – повыше от реки, на пологом склоне спускающегося к Лене хребта.

Дома в Мысовой выстроились двумя параллельными рядами, ориентируясь окнами лицевых фасадов на реку. В третьем ряду, не успевшем получившим развития, стоял домик бабки Николая Владимировича и колхозный конный двор. Особенностью установки домов в этой деревне является то, что их часто ставили парами, либо вплотную друг к другу, либо через устроенные между ними сени. Таким образом состыковывали дома даже в том случае, если их размеры по ширине не совпадали. При этом дома устанавливались своими длинными сторонами вдоль улицы вне зависимости от их первоначального положения. В одном случае особенно заметно, как некогда стоявшая перпендикулярно Лене изба с тремя окнами по лицевому фасаду, под двухскатной крышей, тесины которой были прижаты охлупнем, на новом месте развернулась вдоль улицы своим дворовым фасадом. Амбары ставились слева от домов. В двух усадьбах сохранились стайки с поветями, установленные «на задах» чистого двора. Длинной своей стороной они расположены параллельно дороге и реке.

Мысовая – не жилая деревня уже «лет десять». Жители поселка Заярного садят здесь картошку.