В Иркутске сосредоточен основной научный потенциал Иркутской области. Девять академических институтов города Иркутска входят в состав Иркутского научного центра СО РАН , пять институтов Иркутска представляют Восточно-Сибирский научный центр СО РАМН.

Восточно-Сибирская студия кинохроники. Кинополководцы - режиссеры: Лиана Николаевна Черепанова (р. 1929)

Кинорежиссер Лиана Черепанова на съемках фильма об оленеводах Таймыра

На монтаже режиссеры Лиана Черепанова и Костас Долидис

Эта необыкновенная женщина всегда удивляла меня. Она тоже, как и некоторые операторы, из поколения студийных са­мородков. Но оператор отвечал только за качество съемок. С режиссера спрос больший: он вел фильм от начала и до конца. Организовывал и продумывал каждый съемочный эпизод, брал синхронные интервью, а затем выстраивал материал на монта­же. Лиана Николаевна, единственная из плеяды студийных ре­жиссеров, не имея за спиной ничего, кроме вечерней школы-десятилетки, стала профессиональным режиссером. Сняла, смонтировала, озвучила более пятисот фильмов, спецвыпусков и сборных журналов. Получила десятки наград всех достоинств. По числу работ ей нет на студии равных. Кроме того, Черепа­нова поставила еще один рекорд — она дольше всех проработа­ла на ВССК. Пришла в коллектив в 1946 году, когда ей не ис­полнилось еще и восемнадцати, и служила здесь верой и пра­вдой до 2004 года — 58 лет. Причем последние кризисные годы были самыми трудными. Люди месяцами не получали зарпла­ты. Кроме обычных режиссерских обязанностей она взвалила на себя еще и груз редакторских забот: сама искала темы для своих будущих фильмов, уговаривала заказчиков выделить деньги на производство этих лент, а кино, в отличие от телевиде­ния, было всегда дорогим удовольствием. Я сама в последние годы работы столкнулась с этой проблемой: выбила пару филь­мов в «Братскгэсстрое» да пару в «Иркутскэнерго», но кризис начала 90-х годов нарастал, и мне сказали: «Мы сами пробива­емся бартером, живых денег у нас нет, так что извините, боль­ше заказов вам дать пока не можем». А Лиана Николаевна уже после моего ухода со студии еще десятилетие продолжала ис­кать работу, причем не для себя одной, как это делали в те го­ды многие бывшие хроникеры, а для выживания всей студии. Например, она получила большой заказ от Облспорткомитета и сделала из хроники полнометражный фильм об истории иркут­ского спорта. И даже в последний год своей работы, в 2004-м, организовала еще один полнометражный фильм «Молодежь на стройках Сибири» по заказу Комитета по молодежной полити­ке, который смонтировала тоже из хроники. Она — боец! Боро­лась за жизнь студии до конца, до того момента, когда ВССК перешла в Облкинофонд.

Что двигало Черепанову вперед? Какие качества ее характера помогли ей состояться как режиссеру? Как-то ее муж — сам по званию подполковник — сказал мне: «Она у меня — генерал!» И это действительно так. По складу характера Лиана Никола­евна лидер. Мне не раз приходилось бывать с ней на съемоч­ной площадке. Она умела так подчинить всех своей воле — и творческую группу, и героев фильма — что все только успевали выполнять ее команды. И многочисленные детские танцеваль­ные коллективы, и сельчане, и ученые, и высокопоставленные чиновники (например, консультанты заказных фильмов — зам. министра и министры) — беспрекословно подчинялись ей. При­чем делала она все по-женски легко и дипломатично, так что в результате все оставались довольны — и никогда никаких обид. Операторы в один голос твердили: с Лианой Николаевной ра­ботать легко, и всегда были готовы ехать с ней хоть на край све­та. Ради справедливости надо отметить, что авторитет докумен­тального кино в те времена был необычайно высок, и это облегчало работу. Черепанова же делала все, чтобы этот авто­ритет не уронить. В ее группе не допускалось ни пьянок, ниразгильдяйства, все работали, как единый отлаженный меха­низм. В то же время она любила устраивать группе праздники.

Второе необходимое для режиссера качество, которым Лиана Николаевна обладала — смелость и самостоятельность в принятии решений. Может, как-то сказалось ее детство, упав­шее на военные годы. В 1941 году ей было двенадцать лет. От­ца, мать и брата мобилизовали. И она осталась одна в пустой и холодной квартире. Сумела и продолжить учебу, и хозяйство вести — печь протопить, хлебные карточки отоварить. А в ше­стнадцать — уже пошла работать воспитателем в детский сад.

Еще одно незаменимое качество Черепановой — энергич­ность. На студии шутили: ее энергией можно турбины Братской ГЭС крутить.

Ей были свойственны и такие черты того поколения, как энтузиазм, преданность избранному делу. Она могла сутками не уходить со студии. Мне довелось еще застать те времена, когда в конце каждого квартала на нашей «кинофабрике» начинался аврал. Группы возвращались со съемок, и все силы бывали бро­шены на монтажный марафон. Часа в 3-4 утра дежурная маши­на развозила работающих домой поспать, а с утра все начина­лось опять. Кто-то ворчал, кто-то увольнялся, а Лиана Никола­евна любила этот ритм — он ее бодрил, веселил. В ее глазах, как у спортсмена, появлялся азарт: сделать, успеть, доказать себе и другим, чего ты стоишь.

Как-то в начале своей карьеры Черепанова пять суток не выходила со студии. Подремлет немного, положив голову на монтажный стол, и монтирует дальше. Мама потеряла ее. Пришла и устроила режиссеру Попову, с которым она тогда ра­ботала, скандал. После этого молодая монтажница, уходя на ночную работу, стала говорить маме, что идет в гости, к подру­ге или на танцы, хотя на танцы, как она мне сказала, «сроду не ходила»!

Первые уроки монтажа брала у Юлии Петровны Выголовской, но та разрешала только смотреть, а пленку в руки не да­вала. Настоящим учителем стал режиссер Анатолий Михайло­вич Попов. Он давал смонтировать ученице отдельные сюжеты, затем показывал, где ошибки. Вскоре начинающую монтажни-цу отправили на учебу на Центральную студию документальных фильмов. Радости ее не было предела. Но там ею никто не за­нимался. Просидела три дня без работы, а потом при всем кол­лективе начальника монтажного цеха, перед которой все трепе­тали, отчитала: «Я ехала семь суток за пять тысяч километров не для того, чтобы сидеть здесь без дела!» Начальнице, как ни странно, такая позиция понравилась. Она прикрепила практи­кантку к хорошему режиссеру, а тот ставил перед ней конкрет­ные технические и творческие монтажные задачи, и она их во­площала. Режиссер остался доволен результатом и на прощание сказал: «Из вас может получиться не только хороший монта­жер, но и режиссер».

До седых волос сохранила Лиана Николаевна в своей душе романтику юности. Когда-то мечтала стать летчицей, путеше­ствовать, увидеть мир. Однако редкий летчик налетал столько тысяч километров, сколько осталось у нее позади за более чем полувековую командировочную жизнь. Причем путешествовать пришлось не только на самолетах, но и на всех видах воздуш­ного, водного и наземного транспорта, а еще на лошадях, оле­нях, собаках, да и просто «на своих двоих». Нет такой респу­блики, области бывшего СССР, где бы она не побывала. Но сначала пришлось пройти все ступени мастерства, досконально изучить кинопроизводство. Проявщица, копировщица, ученица монтажницы, звукомонтажница, киномеханик, монтажница, мастер монтажного цеха, ассистент кинорежиссера и, наконец, режиссер.

На первую съемку Черепанову взял с собой режиссер По­пов. В 1950 году снимался фильм «Лес — Родине». «Попов отправил меня снять эпизод с опытным оператором Финкельбергом, — вспоминает Лиана Николаевна. — Он, наверно, в душе смеялся над тем, как я пыталась им командовать, но все терпел и исполнял. Жизнь тогда была послевоенная — бедная, нищая, а в кадре все должно было быть пристойно, красиво. Например, прежде чем снимать в столовой обед лесорубов, я устраивала там генеральную уборку: стелила бумажные скатерти, украшала столы цветами, заботилась о меню...

И не одна я тогда так работала. Белинский, например, возил с собой бритву. Прежде, чем снимать своего героя, заста­влял его постричься, побриться, давал ему надеть на время съемок свою кожаную куртку. Так эта кожаная куртка кочевала из сюжета в сюжет». Это рождалось не из желания лакировать дей­ствительность, а из любви к своим героям, из стремления по­казать их достойно.

Белинский вскоре оценил рвение молодой монтажницы и тоже стал ее брать на съемки. Обсуждал, что будут снимать и как. И это тоже было учебой.

Лиана Николаевна со смехом вспоминает такой случай. «Поехали с Белинским на строительство Иркутской ГЭС. А я считала своим долгом прежде чем снимать, все самой увидеть. Я там облазила все. Увидела, что девчонки-бетонщицы стоят в бадье с бетоном, и тоже собралась туда лезть. Едва успели оста­новить. Оказывается, стоять там можно было только в особых резиновых сапогах, иначе ноги не вытащишь — навек увяз­нешь!» Сюжет, снятый тогда в содружестве с Алексеем Алек­сандровичем, перерос в спецвыпуск, а потом и в известный фильм «Покорители Ангары», правда, в титрах того фильма Че­репановой пока еще не было.

У каждого режиссера есть свои творческие вершины, свои любимые фильмы. Для нашей героини одной из таких работ стал поэтический очерк об Иркутске «Пять признаний в люб­ви» (1965). По своей структуре это пять ярких колоритных ки­нопортрета: историка, архитектора, дегустатора, милиционера, студентки.

Об этой работе режиссер В. Хоменко писал так: «...Я в сво­ей работе над фильмом «Капсе, Якутия!» не избежал влияния «Пяти признаний», так, эпизод с народным писателем Омолло-оном в чем-то перекликается с синхроном иркутского истори­ка Андрулайтиса. Экранные образы героев вылеплены Черепа­новой пластично, мастерски. Органично и изящно вписаны в тесную, но емкую композицию одной части (10 минут). Обра­млены сочными красочными мазками (оператор Д. Смекаев), рисующими прошлое и настоящее столицы Восточной Сибири, передающими патетику и лирику авторской влюбленности в родной город». Авторская влюбленность это еще одно из ре-жиссерских качеств Черепановой. Ни одну из своих картин она не делала с холодным сердцем и холодными руками. Она чело­век эмоциональный и доброжелательный. Многие герои лент становились ее друзьями. Приезжая в Иркутск, приходили к ней в гости, как, например, знатная трактористка, Герой Со­циалистического Труда Галина Стафеева. Заезжали на студию и другие ее герои: знатный строитель из Нерюнгри Платонов, Ге­рой Социалистического труда из Забайкалья, кукурузовод Ли­сичкин.

В период хрущевской кукурузомании он умудрился в си­бирских условиях выращивать кукурузу до созревания почат­ков. Из Москвы, из «Цетронаучфильма» приехала снимать о нем фильм большая киногруппа — все такие столичные, важ­ные. Но Лисичкин сниматься у них отказался. И тогда они при­шли на поклон к Лиане Николаевне, чтобы она поделилась с ними отснятым материалом и помогла уговорить героя дать хо­тя бы небольшое интервью. Черепанова — человек щедрый, ши­рокий, сибирский — не пожалела для них материала и уговори­ла Лисичкина на интервью. Герой только одно условие поста­вил, чтобы она при этом присутствовала.

Ее умение ладить с людьми, находить с ними общий язык — просто дар божий, качество, столь необходимое режиссеру-документалисту. На съемках фильма «Зеркало Бурятии — Бай­кал» ей удалось сдружиться с проводником — старым бурятом. Обычно он поднимался чуть свет, ловил рыбу, готовил уху и кричал: «Эй, киношники, идите есть». И все хотел угостить Ли­ану Николаевну винцом, а она всегда отказывалась. Однажды у святого для него места, у дерева, увенчанного цветными лен­точками, он снова попытался ее упросить выпить рюмочку, и она, из уважения к его вере, согласилась. А старик потом ей сказал: «Я загадал, что если ты на этом святом месте со мной выпьешь, то экспедиция наша пройдет благополучно. Маршрут трудный. Я тут до вас ученых во главе с академиком Окладни­ковым водил, так весь путь промучились: то пень, то колода...»

И действительно, все киногруппе удавалось: и рыбаков сняли, и нерпу, и яков, и быт бурятский, и праздники. «Я тог­да яков, и ручную маслобойку, и настоящие, не музейные бу-рятские юрты впервые увидела», — вспоминает режиссер. Экзо­тический материал сам в руки шел. Тот факт, что у Черепано­вой рука легкая, на студии знали все. Не случайно юбилейная статья о ней в газете «Восточно-Сибирская правда» так и была озаглавлена «С ней работалось легко» (Березин В. «ВСП». 7.09. 2002).

Людям, впервые столкнувшимся с Лианой Николаевной на съемках, это казалось чудом. Для работы над заказным филь­мом «Окно в Сибирь» директор рыбзавода дал под ее начало два рыболовецких судна. Одно, взяв на борт ассистента опера­тора с аппаратурой, — внезапно куда-то исчезло. Позднее ока­залось, что они из суеверия не хотели женщину к себе на борт брать. Группа поехала с другой командой. На ночь рыбаки по­ставили сети. На рассвете, когда режимные съемки дают особо красивую «картинку», режиссер подняла всех, и начались съем­ки. Рыбаки стали вытягивать сети, вот тут-то и случилось чудо: подняли на борт столько рыбы, сколько никогда не бывало. И все это богатство переливалось и трепетало в лучах восходяще­го солнца. Фильм был цветной, оператор талантливый, и эпи­зод получился на славу. А у другой бригады, у той команды, что сбежала от киношников, сети оказались совершенно пустыми. По всему рыбзаводу слух пошел: женщина-режиссер приносит удачу. И уже никого больше не пришлось уговаривать снимать­ся. А бывших «беглецов» продолжали преследовать неудачи. Лодка с молодым матросом попала в водоворот. Парень вы­прыгнул за борт и начал тонуть. Благо, наш оператор Г. Ландин — отменный силач, спортсмен, пловец и подводник, вытащил бедолагу из воды, а потом и лодку пригнал.

Подобных историй немало. Режиссер побывала по крайней мере в трех автомобильных авариях, но всегда все кончалось благополучно. Однажды навстречу несся лесовоз с пьяным во­дителем. Оператору Б. Винокуру удалось отвернуть в последнее мгновенье. Когда вышли наружу, увидели, что машина двумя передними колесами зависла над обрывом. Случалось Черепа­новой и с лошади падать. Вдоль скалистого прижима прошли удачно, а как к деревне Орлик подъезжать стали, лошадь и по­несла. Лиана Николаевна съехала с ее крупа на землю, но такудачно, что даже ни одного синяка не получила. «Когда лошадь оглянулась и посмотрела на меня, — вспоминает наша путеше­ственница, — в ее глазах было столько презрения, мол, не уме­ешь ездить — не садись!»

А встречи! Сколько интересных встреч было на режиссерском пути. Снимала и первую женщину-космонавта Валентину Терешкову, и руководителей компартий Яноша Кадара и Валь­тера Ульбрихта (есть фотографии, где она с ним рядом). И Брежнева довелось снимать. Вот Хрущева «люди в штатском» опортретить не позволили. Да и не диво! Он прилетел в Ир­кутск из Братска, где рабочие встретили его плохо, задавали много «неудобных» вопросов. Генсек был не в настроении и крыл матом тогдашнего председателя Облисполкома Иркутска за то, что ему на трап не успели постелить ковер.

Самые неизгладимые впечатления оставил Фидель Кастро. «На митинге в Братске мы с оператором стояли к Фиделю бли­же всех. Других корреспондентов оттеснили, потому что только у нас была синхронная звукозаписывающая аппаратура.

Наши штатные ораторы говорили много, нудно и скучно. Фидель откровенно скучал, показывал нам знаками, вот, мол, у докладчика такая кипа листов и сокрушенно качал головой. Потом оживлялся, на пальцах показывал, — осталось три, два, один лист и начинал улыбаться. Его, прирожденного оратора, казенные речи утомляли. И вот, наконец, заговорил он. Расшу­мевшееся людское море мгновенно стихло. Переводчик работал так синхронно, что казалось, что Фидель говорит по-русски. Его речь завораживала. Она была эмоциональной, горячей и, главное, искренней. Говорил он без бумажки, но поражал свои­ми знаниями и памятью. Он восхищался подвигом братчан, сы­пал фамилиями, фактами, называл героев стройки, с которыми успел лично пообщаться. Он даже попроведал упавшего с вы­соты и ставшего инвалидом Гайнулина.

Позднее из отснятого материала Черепанова смонтировала спецвыпуск в 400 метров пленки. Обратились в Госкино за раз­решением увеличить метраж. Разрешили, но только до трехсот метров (10 минут). Но и это была большая победа. «Я букваль­но со слезами на глазах выбрасывала каждый кадр, так все бы-ло значительно и интересно» — рассказывает режиссер. Спе­цвыпуск назвали «Иркутск встречает Фиделя Кастро» («Восточ­ная Сибирь». № 24. 1963).

Кстати, после выхода этого журнала студии разрешили уве­личить метраж всех журналов до трехсот метров (одна часть). До этого случая метраж был 200 метров (около семи минут). Тогда показывали журналы во всех кинотеатрах в начале сеан­са, и по телевидению как в Восточно-Сибирском регионе, так и в Москве. Кинохроника была в почете.

Говоря о людях, которых Лиана Николаевна считает свои­ми учителями, она вспоминает 1952 год. Именно тогда на студию приехала из Москвы целая плеяда талантливых профессио­налов на волне репрессий против «безродных космополитов». Это режиссер Авербах, операторы Берковец, Франковский, Цейтлин. Последний был фронтовым оператором, снимал во­енную хронику для ЦСДФ, а потом был осужден на 10 лет, и большую часть срока отсидел в сталинских лагерях. Все это бы­ли люди высокообразованные и хорошо знающие профессию кинопублициста. Кроме того, со студией сотрудничали писате­ли. Вернувшись с войны, стал сотрудничать со студией Марк Сергеев. На одном из юбилеев Союза писателей в поздравлении от кинематографистов прозвучали такие стихи:

Подрастала вместе с Марком
Честь и слава нашей марки.
С ним — киношником бывалым —
Мы прошли дорог немало.
Он на фронте был связистом,
А у нас стал сценаристом.
А за ним — за рядом ряд —
Весь писательский отряд.

Был нам ко двору Игнатий Дворецкий, Подбрасывал жар в наш костер и Огневский, Поэт Левитанский дарил нам стихи, Вампилов не прочь был на текст забрести.

Работа на кинохронике была в те годы престижной. Музыкальное оформление постоянно делали известный музыковед Владимир Сухиненко и дирижер Иркутского симфоническогооркестра Игорь Соколов. Потом приехала из ВГИКа целая пле­яда грамотной и талантливой молодежи. «Мне много довелось снимать со Славой Мишиным — удивительным человеком, та­лантливым, веселым, доброжелательным, простым в общении и изобретательным в работе. Знакомство и общение со всеми эт­ими людьми и было моими университетами», — вспоминает Ли­ана Николаевна.

Особая страница ее творчества — это съемки заказных фильмов. Эта работа почему-то считалась на студии не особо престижной. Фильмы, снимаемые по заказу различных мини­стерств и ведомств, пренебрежительно называли «Болты в то­мате». Почему так? Сами названия этих лент подскажут ответ: «Зеркальный карп», «Урожай увеличившим — слава!», «Органи­зация охраны труда в лесной промышленности», «Табунное и продуктивное коневодство Якутии», «Дома серии 122 на БА­Ме», «Отчего сгорел садовый домик», «Омское аграрно-промы-шленное объединение по производству овощей». Подобных лент в творческой карточке Черепановой более двадцати. К ее чести — она не чуралась никакой работы. И о заказных филь­мах тоже вспоминает тепло.

Именно благодаря «заказухе» география ее поездок не огра­ничивалась одной только Сибирью. Со съемочными группами ей удалось побывать чуть ли не во всех республиках СССР: на Кавказе и в Средней Азии, Прибалтике и на Украине. Позна­комиться с известными учеными, историками, биологами, аг­рономами, производственниками, изобретателями. Без этих по­ездок и встреч ее биография была бы неполной. А в последнее десятилетие заказные картины в буквальном смысле слова кор­мили коллектив ВССК.

Подводя итог, хочу привести некоторые фактические дан­ные о героине этой главы. За годы работы на студии Черепано­ва смонтировала около 400 журналов «Восточная Сибирь», из них 50 спецвыпусков. Сняла более 50 документальных и заказ­ных фильмов.

Ее работы получали дипломы и призы на фестивалях. Так, на Всесоюзном фестивале спортивных фильмов в г. Фрунзе (1981) тематический журнал «Восточная Сибирь» №. 24 за 1979год получил диплом 3-й степени. Спецвыпуск «Танец орлят» на Всероссийском семинаре-совещании по кинопериодике полу­чил почетную грамоту Госкино РСФСР и ЦК профсоюза ра­ботников культуры. На XVIII Всесоюзном кинофестивале в г. Минске (1985) фильм «Нужны Платоновы» получил специаль­ный приз и диплом. Снятая ею лента «Кто построит завод-сад?» удостоена диплома и третьей премии за лучший фильм на Все­российском конкурсе фильмов об охране природы в г. Махач­кале (1988).

Призом «Серебряный Пегас» (Москва, 1996) награжден фильм «Сибирь стояла под Москвой» (ВССК, автор сценария А. Голованов, режиссер Л. Черепанова).

Она — лауреат IV Всероссийского конкурса «Патриот Рос­сии». В номинации «За цикл передач на тему героического про­шлого страны» присужден приз «Александра Невского» за теле­фильмы цикла «Сибирские дивизии». Диплом I степени IV Международного фестиваля телевизионных программ и филь­мов «Вечный огонь» в номинации «Лучшая военно-историче­ская программа» («Сибирские дивизии» снят на Иркутской ГТРК, автор А. Голованов).

Л. Н. Черепанова — лауреат программы «Национальная сла­ва России» за фильм «Сибирские дивизии. Засекреченный по­двиг» с формулировкой — «За вклад в укрепление национально­го самосознания».

Дипломом «Золотая Запятая» награждена Черепанова Ли­ана Николаевна в номинации «За кадром» за вклад в развитие кинематографии и режиссуры в Иркутске в 2003 г.

Кроме того, имеет ряд правительственных наград и званий:

1965 — «Отличник кинематографии СССР»

1967 — Благодарность Союзного комитета за спецзадание.

1970 — от имени президента Верховного Совета СССР на­граждена юбилейной медалью «За доблестный труд» в ознаме­нование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина.

1979 — Почетная грамота Госкино СССР.

1986 — медаль «За трудовую доблесть».

1987 — медаль «Ветеран труда».

1990 — Заслуженный работник культуры РСФСР. В нашей последней беседе, которая состоялась в мае 2009 года, она сказала мне на прощанье: «Если бы меня спросили, что для меня было всегда на первом месте, я бы сказала — сту­дия...

Не семья, не сын, не внуки, а студия. Хотя сына и внуков безумно люблю. Когда снимала фильм «Отчего сгорел садовый домик», мои внуки должны были сыграть детей, которые, балу­ясь с огнем, вызвали пожар. Начался настоящий пожар, внуки испугались, заплакали, побежали. Я их жестко вернула на ме­сто съемок, чтобы снять дубли. Тут они уже от страха заревели во весь голос. Мы все сняли. И только потом я подумала, что я делаю!..

Кино — это моя жизнь. Подними меня в ночь, в полночь, больную, старую, без сил, я встала и полетела. Мой организм мгновенно мобилизуется, и я готова снова работать. Новые лю­ди, новая обстановка, новые впечатления, и я живу, дышу, тру­жусь, надеюсь!»

 

Фрагмент из книги Татьяны Зыряновой
"Мастера экранной публицистики Сибири"
Иркутск, 2009 год

На сайте Прибайкалье (http://pribaikal.ru)
публикуется с разрешения автора