Иркутская область, города и районы Иркутской области, ее жизнь, культура, история, экономика - вот основные темы сайта "Иркутская область : Города и районы". Часто Иркутскую область называют Прибайкальем, именно "Прибайкалье" и стало названием проекта, в который входит этот сайт.

Мое детство: Одежда (1941-1955 гг.)

Фрагмент из книги Кирилловой Галины Константиновны "Мое детство (1941-1955 гг.)". На сайте Прибайкалье (www.pribaikal.ru) публикуется с разрешения автора

Одежда

<media 8260>Полный текст книги в формате MS WORD</media>

Мама старалась одевать нас, прежде всего, опрятно, чисто и  «по – современному»,   т. е. платьишки нам шила коротенькие, летом одевала на нас плавочки. Бабе это очень не нравилось, не по её «моде».

К моему рождению мама выписала через Посылторг приданое. С горечью вспоминала, что  своему первенцу Коле пришлось шить распашонки из старых папиных рубах. Помню, да и судя по фотографиям, которые были сделаны  в начале зимы 1941 года, т. е.до войны, одеты мы с Любой были добротно. На мне было новое бумазеевое платье (фотография, на которой я сижу, подперев щеку рукой). Зимняя  «форма» - меховая шапка, пальто плюшевое бордового цвета с пуговицами из обрезанных  катушек (тюричков), обтянутых этой же тканью, шерстяные красного цвета рейтузы, на ногах – ботинки. На Любе тоже шапочка, «надевашка» (курточка),  чулочки и ботиночки. Зимней одежды у неё ещё не было. Видимо, на улицу её выносили завёрнутой в одеяло. Поверх «надевашки» одет кружевной воротничёк, видимо, не наш, а позаимствованный для фотографирования.   

Свой кружевной воротничёк  у нас был, хорошо его помню: шелковый кремового цвета. Люба его потом где-то потеряла.

Так было до войны. Потом эта одежда износилась. Мою одежду донашивала Люба. То же плюшевое пальтишко до того было изношено, что былой его цвет можно было увидеть только под рукавами, где плюшевый ворс не вытерся. Помню, баба мне сшила юбку с лямочками из своей старой кофты (черный сатин с белыми берёзовыми листьями). Это была первая в моей жизни юбка. Второе пальтишко после плюшевого было сшито из порвавшейся бабиной ещё «домашней» шубы. Сверху овчина была покрыта какой-то синей тканью, которую в посылке прислал дядя Коля Лощенко из Германии. И воротник тоже был «трофейный». Какой-то  искусственный «мех» рыжего цвета. В этом пальтишке я пошла в школу. К школе было сшито нарядное комбинированное платье из старой маминой юбки  (юбку мама сожгла, когда отогревалась, приехав с базара, у печки) и блузки. Кокетка у платья была шелковая вишневого цвета, а низ – из шерсти серого цвета. Платье было красивое, и я его очень берегла: приходила из школы, снимала и весила на гвоздик. За это меня хвалили. И во втором классе, кажется, я училась в этом же платье. А вот в третьем классе не помню в чём ходила. Помню только пиджачёк,  сшитый мамой из малескина (х/б плотная ткань наподобие сатина). Я в этом пиджачке стою на фотографии со своим классом. В четвёртом классе я носила то же шубенное пальто, крытое серым  трико (х/б ткань). Ворот был из «натурального» кошачьего меха. Для завязывания  ворота были шнурки с балаболками из того же кошачьего меха. На голове носили  шали, вязаные или из ткани. Я несколько лет носила чёрненькую шаль, которая осталась от бабы Груни.

Летом мы часто ходили босиком. Сначала ноги кололо, потом привыкали. Была и летняя обувь – тапочки из «прорезины» на  такой же подошве. Прорезины в Черемхово было достаточно: это были старые транспортерные ленты, с помощью которых поднимали из шахт уголь. Лента состояла из нескольких слоёв. Её раздирали на тонкие слои и их использовали наверх тапочка, а не расслоённая  лента шла на подошву. Носок тапочка «украшали». Для этого прорезали дырочки  в виде цветочков и под них подкладывали цветную тряпочку. Нам иногда шили тапочки из самодельной кожи. Папа отдавал шкуру  забитого бычка дедушке Грехову, который умел выделывать  и дубить кожи (их семья занималась этим ремеслом до ссылки). Из этой кожи шили не только тапочки, но и сагыры (бродни) – традиционная обувь сибиряков. Это такие мягкие сапоги, очень лёгкие, непромокаемые. Сагыры (хакасское название) носили даже летом на полевых работах (защита от укусов змей). Сагыры носили и мы с Любой, правда только на работе в поле, а в школу ходили в ботинках, которые покупали с рук, т.е. на базаре. Однажды мама купила Любе ботиночки. Обновила Люба их в Пасху. Бегали мы на полянке, а домой пришли в дырявых  обутках, пальцы ног прямо вылезли из обуви. Оказалось, ботинки были сделаны из бумаги.

Зимой носили катанки (валенки) – самокатки. Среди наших знакомых были самые разные умельцы, в том числе и катальщики. Шерсть у нас появилась своя. Папе дали премию – овечку Маньку. От неё мы развели овец. С тех пор  можно было и носки, и рукавицы вязать и катанки катать. Шерсть на катанки отдавали деду Фёдору Бабкину, пока он был жив. После прекрасные катанки делал дедушка Петров из Шадринки.  Первые катанки принесла мне тётя Тоня Корягина. Катаночки были старые подшитые, но пришлись кстати. Теперь можно стало выходить на улицу. Да, к тому же Витя Лощенков (брат двоюродный) сделал нам деревянные саночки. Вообще, выход на улицу всегда был ограничен. Боялись простудить меня хворую. Поэтому я очень хотела скорее стать взрослой, чтобы не спрашиваться выходить на улицу, когда захочу. После деревянных санок появились железные. Сделал их Лёлько  ( дядя Коля). На этих санках катались мы всё наше детство.

В 3-ем классе я стала учиться кататься на коньках, хотя своих коньков у меня не было. Брала коньки покататься у хакасёнка  Кольки Сукина. Его родители были земляками нашим. Жили Сукины в крошечной избушке на задах наших стаек. Мама вспоминала, какими богатыми они были до ссылки: не знали счёта своим табунам, а Колькина мать ходила  вся в золоте. Теперь ютились впятером, наверное, метрах на восьми. Сёстры уже были студентками, а Колька учился во втором классе на одни пятёрки. Мы с Колькой дружили, и он охотно давал свои  коньки и даже привязывал их к моим катанкам. Привязывались коньки сыромятными ремешками, их надо было туго затягивать, а у меня не хватало сил и умения. Колька часто прибегал к нам по разным делам. И сколько бы раз не заходил в день каждый раз здоровался и говорил, например: «Бабушка, дай кваски». Это означило, что его отправили за закваской для опары. В ту же зиму папа купил нам коньки – снегурки (с загнутыми носами). Вот на них то мы и «рассекали» с Любой по переменке.

Зимним занятием было рисование на снежных сугробах.  Ветром надувало высокие сугробы у изгородей, которыми  были огорожены огороды. Это были снежные барханы, один склон которых был почти отвесный. Вот на этих снежных стенках мы рисовали и писали палками.

Однажды я увидела на крыше у крёсной лыжи. Что это такое и для чего я знала по рисунку в Букваре. На лыжах, мне сказали, ходил дядя Коля Бабкин до войны. Стала просить достать мне их. Меня убеждали, что лыжи для взрослых, большие, что не смогу на них ходить, но… не убедили. Лыжи сняли с крыши, и я их привязала к валенкам. При попытке сделать шаг лыжи сразу же перекрестились. Но я не отступила. Нападалась, навалялась в снегу, зато «охотку  сдёрнула» как сказала  баба.