Иркутская область, города и районы Иркутской области, ее жизнь, культура, история, экономика - вот основные темы сайта "Иркутская область : Города и районы". Часто Иркутскую область называют Прибайкальем, именно "Прибайкалье" и стало названием проекта, в который входит этот сайт.

Восточно-Сибирская студия кинохроники. Кинополководцы - режиссеры: Леонид Андреевич Сурин (1940-1984)

Режиссер Леонид Сурин

Леня родился на Южном Урале в городе Белорецке. Он сын сталевара на металлургическом заводе, где пушки лили еще Пу­гачеву.

Впервые попал на практику на тогда еще Иркутскую сту­дию кинохроники летом 1962 года. В 1965 году закончил режис­серский факультет ВГИКа, мастерскую известнейшего кинодо­кументалиста Романа Кармена.

Пожалуй, не было на студии другого такого эрудита, как Сурин. У него было такое, как он сам называл, «провинциаль­ное хобби». Он всю жизнь собирал автографы знаменитостей. Не просто собирал. Он знал все о мастерах искусств — поэтах, художниках, музыкантах, звездах оперы, балета, эстрады. Кро­ме отличной библиотеки, у него на каждого «мэтра» кино была заведена отдельная папочка, с фотографиями, вырезками из га­зет и журналов, дающими новую информацию о его кумирах. Когда я начала читать в университете курс лекций о кино, я эт­ими папочками пользовалась. В этой главе буду опираться на воспоминания его друга и сокурсника Валерия Хоменко, он позволил мне использовать материал из его неизданной книги «Кинематографическая Атлантида».

«Леня рос «белой вороной» в семье доброй, скромной, но далекой от искусства. Школьником был знаменит в городе как чтец, танцор, певец. «Гастролировал» на смотрах самодеятель­ности в соседнем Магнитогорске, Уфе. После десятого класса сразу был принят в штат городской газеты.

Поступая во ВГИК (конкурс сумасшедший), набрал на эк­заменах 25 баллов из 25 возможных. С блеском защитил ди­пломную работу серией иркутских лент. Высоко оценил его фильмы председатель ГЭК, знаменитый режиссер С. Ростоц­кий. Актерское мастерство вел на курсе профессор ВГИКа В. В. Белокуров, Народный артист, актер МХАТа, начинавший у Не­мировича-Данченко, снявшийся в кино в роли Чкалова, Чичи­кова и др.

В Сурине дар лицедейства он распознал сразу, благоволил к нему, «осыпал» пятерками...»

Свой первый студенческий фильм Леня снял об Утесове. Лента называлась «С песней по жизни». Когда отмечали 70-ле­тие Утесова, где был весь цвет Москвы от Фурцевой до Райки-на, ведущий Михаил Жаров объявил: «А сейчас слово диплом­нику ВГИКа». Выходит Сурин, совсем не при параде (жил-то на одну стипендию в 22 рубля) и преподносит юбиляру четыре коробки пленки с фильмом о герое торжества. Цитирую слова свидетеля этой сцены Хоменко, который был в тот вечер в те­атре «Сатиры»: «Мэтр чмокнул Леньку — и знаешь, что он мне потом сказал, — делился с другом Сурин, — что мой фильм — са­мый дорогой для него подарок! По доброте души, конечно, ска­зал, но все равно приятно...»

Талант Сурина, на мой взгляд, был направлен не в то ру­сло. Ему бы снимать портреты знаменитостей, а он делал лен­ты о доярках и свинарках, чабанах, строителях. Это были по-своему интересные темы, что доказывали работы Петра Власо­ва, Анатолия Сидлера и др., однако у Лени был свой конек. К сожалению, в то время и в тех обстоятельствах — не модный. Начало карьеры было обнадеживающим. В первый же год он стал режиссером весьма заметных работ, которые отметила пресса и оценили коллеги. В обзоре газеты «Советская моло­дежь» назван спецвыпуск к/ж № 16 за 1966 год — «Якутия. Март». Это была серия портретов: девятнадцатилетняя девуш­ка-охотница, убившая за сезон четырех медведей; врач Мита Тапычев, который, несмотря на молодость, уже не одному больному спас жизнь; художник-якут Васильев, тоже очень мо­лодой, впоследствии ставший одним из основоположников из­вестной в стране самобытной школы якутской графики; юная, но уже известная в северной республике балерина Евдокия Сте­панова. Ни одного Героя Соц. Труда, ни одного эпохального события. Но зато тепло, человечно и как-то по-особому интел­лигентно передает лента зрителю образ далекого экзотического края.

В декабре выходит еще один спецвыпуск о народных ху­дожниках Тувы. Газета отметила тот факт, что «он стоит особ­няком в привычном потоке студийной хроники с кипением за­водов и строек. Неожиданный прорыв в тишину, в творчество, в красоту природы и человека».

В 1967 году Сурин делает фильм (оператор В. Орлов) «Дни, часы, минуты Ларисы Сахьяновой» о балерине-звезде Улан-Удэнского театра оперы и балета. Вскоре начальство, заметит, что молодой режиссер уходит в сторону от актуальных тем. Но пока еще он рассказывает о том, что знает и любит и, благода­ря этому, работы получаются. Леонид быстро становится одним из ведущих режиссеров студии. Правда, балерина была не сов­сем довольна фильмом о ней. Она надеялась увидеть себя толь­ко в парадном обличье, во время исполнения наиболее вы­игрышных партий. Но тогда это был бы не фильм-портрет, а фильм-концерт. Сурин же создал интереснейший портрет ак­трисы. Он много снимал ее в репетиционном зале, где она «истязала» себя бесконечным тренажом у станка и перед зерка­лами. Режиссер подстерегал ее за кулисами, с камерой и микро­фоном, после пленившего зал танца с вопросом: «Как вам нын­че танцевалось, Лариса Петровна?» И тяжело дыша, балерина признавалась ему, что недовольна собой, что вот верчения получились не так, и еще чего-то там не дотянула... И все это под громовые аплодисменты зала, после многочисленных вызовов восторженной публики.

Звездным часом режиссера стал фильм «Сибирский бога­тырь Иван Ярыгин» (1976). Эта картина призер сразу трех фе­стивалей — двух внутрисоюзных и одного международного. Хо­рошо сработала вся съемочная группа. Но основная заслуга принадлежит в данном случае, конечно, режиссеру. Какие ве­ликолепные он взял синхроны. Как выстроил эпизоды! Бога­тырская сила героя — чемпиона страны, Европы, мира, Олим­пийских игр — борца Ярыгина раскрывается не сразу. Мы зна­комимся с ним в тот момент, когда он потерпел сразу два по­ражения подряд. Некоторые специалисты поспешили списать его: все — сошел Ярыгин. Вот тут-то тренер Д. Миндиашвили и решил отправить его в деревню к родителям отдохнуть, к род­ной земле прикоснуться, сил набраться. (Кстати, сделал он это на самом деле по просьбе съемочной группы.) И вот Иван на крестьянской работе: пилит вековые сосны, колет дрова — на три года вперед наколол...

Поражает в картине искусство суринского монтажа. «Че­канный ритм, броская пластика — не просто от мастерства, — пишет Хоменко, — это рождено влюбленностью режиссера в физическое совершенство человека, в стать и пластику Ярыги­на. Не так ли древние греки восхищались олимпийскими атле­тами, по ним моделирую своих богов!»

Искусство монтажа сродни поэзии — это искусство ритми­ческое, и как в поэзии при помощи ритмов можно передать и настроение, и чувства, и свое отношение к источнику вдохно­вения, так и в кинематографе. Еще Юрий Тынянов отметил это сходство: «Если проводить аналогию кино со словесными ис­кусствами, то единственно законной аналогией будет аналогия кино не с прозой, а со стихом...» (сб. «Поэтика кино).

Монтажом Леонид Андреевич владел в совершенстве. Я считаю его своим учителем в этом вопросе. Работая над филь­мами, журналами, мне часто приходилось наблюдать, как он монтирует. Будучи при этом хорошим педагогом, он по ходу объяснял тот или иной монтажный стык. Как-то он долго бил-ся, по моим тогдашним понятиям, над простой склейкой. «В чем дело, Леня, почему мы застряли?» — спросила я. Он пока­зал на экран: «Вот черный фломастер в руках штурмана прочер­чивает на белом листе маршрут. А вот ледокол носом наезжает на белую льдину и по ней начинает бежать черная трещина. Я хочу соединить два этих кадра так, чтобы одно движение неза­метно переходило в другое». И он сделал это: линия на бумаге превратилась в трещину на льду. Мысль и воля человека зри­тельно, образно воплотилась в дело, в реальность.

Иногда он любил в монтаже «похулиганить». Был у нас в области первый секретарь обкома партии Н. В. Банников (по уровню власти это как сегодняшний губернатор). Иркутяне его не любили. Желая выслужиться перед Москвой, он заявил, что Иркутская область в поставках продовольствия не нуждается, сама себя прокормит. И это в период великих строек, когда крестьяне тысячами уходили из деревень в новые города, бро­сая свое хлопотное и безденежное дело. В результате в области начался настоящий голод. Даже анекдот в то время родился: «Летят космонавты, видят — люди голодные, раздетые бегают. Продукты друг у друга из рук рвут. «Это что, — спрашивает один, — земля Санникова?» — «Нет, — отвечает другой, — земля Банникова!» Так вот, Сурин, монтируя какое-то мероприятие, проходившее на Байкале, сделал так. То лысая голова Баннико­ва, толкающего очередную речь, возникает над трибуной, то го­лова выныривающей из воды нерпы. И так — несколько раз. Вся студия смотрела и хохотала. Сходство было поразитель­ное...

Подобный пример монтажного мастерства приводит в сво­ей «Кинематографической Атлантиде» Валерий Хоменко. «До сих пор стоит перед моими глазами сюжет о читинской доярке — Герое Соц. Труда. Русской крестьянке, женщине в летах, ко­торой в сельском клубе тожественно вручают Золотую Звезду, дарят цветы, подарки, гремят аплодисменты. И она, растроган­ная, говорит заученно: «Спасибо родной партии, правительству за заботу о нас...» На этом тексте, прерывая это шаблонное дей­ствие в параллельном монтаже, идут кадры, запечатлевшие ее подневольный труд: месит сапогами болотную грязь, орудуетвилами, гнется под тяжестью увесистых кулей. И все это в кон­трапункте с приветственными речами и бурными овациями. От такого монтажа зрительские симпатии к «некрасовской бабе» удесятерялись». Ну а к правительству? Как говорится, догадай­тесь сами. И это уже не просто мастерство. Это — позиция. Лишь мы, коллеги, помним теперь, каким утонченным стили­стом был Сурин, монтируя ленту. У него был природный дар на соотношение целого и деталей, чувство ритма, пропорции ме­ры.

«О сколько безграмотности на теперешнем иркутском экра­не, — пишет дальше Хоменко, — сколько откровенной пленоч­ной макулатуры!» И эта оценка справедлива. Уменьшить коли­чество этой макулатуры — задача тех, кто сегодня читает эти строки, а года через два будет делать погоду на Иркутском те­левидении. Не спешите записывать себя в мастера, вниматель­но изучайте ленты прошлых лет, перенимайте подлинное ма­стерство у тех, кто, как Леонид Андреевич Сурин, уже ушел от нас. Ушел на сорок четвертом году жизни, утонул во время съе­мок фильма. Мы, его коллеги, понимаем, что его талант не был реализован не то что полностью, но и на сотую часть данных ему природой возможностей. Причина — ему в руки шло мало тем, соответствующих его наклонностям. А бороться, пробивать в высоких инстанциях свои заявки он не умел. Помнится, при­шел в редакцию и говорит: «Другие себе темы как невест выби­рают, а мне оборыши остаются». В этом была доля правды. Од­нако в экранной журналистике нельзя полагаться на «свах». Са­мим надо искать свои темы и пробивать их. А Леонид Андре­евич, как это часто бывает у людей способных, пробивными качествами не обладал (это его в какой-то степени роднит с Бо­рисом Шуньковым). Ну, низкий поклон ему и за то, что он успел сделать.

 

Фрагмент из книги Татьяны Зыряновой
"Мастера экранной публицистики Сибири"
Иркутск, 2009 год

На сайте Прибайкалье (http://pribaikal.ru)
публикуется с разрешения автора