Иркутская область, города и районы Иркутской области, ее жизнь, культура, история, экономика - вот основные темы сайта "Иркутская область : Города и районы". Часто Иркутскую область называют Прибайкальем, именно "Прибайкалье" и стало названием проекта, в который входит этот сайт.

Тбилиси - Гори - Сурами : По Кавказу на велосипеде (часть 6)

Продолжая осуществлять свою идею о кругосветном путешествии «по кусочкам», в этом году я забежал далеко вперед. Предыдущий «кусочек» был сделан мною по Северному Китаю и, если двигаться по порядку, мне следовало бы вновь отправиться в Поднебесную и проехать по южной ее половине. Однако, чтобы несколько разрядить китайские впечатления, в этом, 2012-м, году я решил добраться до Кавказа и совершить маршрут от Каспийского до Черного моря, от Баку до Батуми.

Тбилиси

Цминда Самеба

Храм Метехи

На мосту

Тбилиси из крепости Нарикала

Тбилисская улица

В пекарне

Выпечка грузинского хлеба-пури

Грустный мотив

Два велосипеда

Муза

На пути в Гори

Гори, вид сверху

Храм Гвтаеба в Руиси

У дороги

Сурами. В церкви Св. Григория Просветителя

Сурамская крепость

Сурами

Стена крепости

Взгляд из Сурамской крепости на церковь Св. Григория

Сурами. Церковь Богородицы

Крещение

Сурамский тоннель

Это уже Имеретия

Гончар

Керамика для всех желающих

Место ночевки

От Каспия до Чёрного моря

Тбилиси

Постарался проснуться пораньше и уже в начале седьмого вышел в город. Тбилиси, бывший Тифлис, в переводе с грузинского значит «теплый источник». В V веке, когда был основан город, здесь находились сплошные леса, в которых охотился царь Иберии Вахтанг I Горгасал. По легенде, именно он обратил внимание на необычные серные источники и распорядился заложить на их месте город.

Сегодня Тбилиси протянулся вдоль реки Куры более чем на 30 километров. Я, естественно, смог осмотреть лишь центральную его часть, познакомившись с обычным набором городских достопримечательностей: величественным, возвышающимся над всем городом Цминда Самеба – кафедральным собором Святой Троицы, площадью Свободы со статуей Георгия Победоносца работы Зураба Церетели, проспектом Руставели, развалинами средневековой цитадели Нарикала на горе Мтацминда, с которой открывается обширный вид на столицу…

По сравнению с Баку – пышным, помпезным, кичащимся роскошью городом, Тбилиси выглядит просто бедным. Несколько шагов в сторону от площади Свободы и начинаются узенькие улочки со старыми, давно не ремонтировавшимися домами, жизнь в которых далека от представительской столичной. Наталкиваешься и на заброшенные здания, зияющие амбразурами выбитых окон, и на подвальные помещения, заваленные мусором – этакие современные столичные руины.

При этом старые тбилисские кварталы, мощеные камнем извилистые улицы города полны очарования. Здесь всё как-то по-семейному. Напротив президентского дворца стоит частный дом, на открытом балконе которого сушатся детские штанишки... Вот из окна второго этажа пожилая грузинка спускает на веревке корзинку; внизу молодая женщина достает из нее чистую посуду… Продавщица малюсенького подвального магазинчика, забыв о торговле, оживленно беседует со знакомой покупательницей, обсуждая какие-то новости…

Одна из женщин заговаривает со мной:

– Как вам сегодня живется в России?

– В последнее время, явно, получше стало.

– Ну, понятно, у вас там такой Путин!

Основное ощущение от прогулки по Тбилиси – красивая, но очень бедная столица! Невольно рождается чувство жалости к грузинам. Такой красивый, гордый народ и в такой нищете!

К 12 часам, к расчетному времени, вернулся в отель и быстро собрался в дальнейший путь. Температура плюс 25, небо в тучах, солнце не печет. Хорошие условия для езды на велосипеде.

Почти два часа выбирался из города и, наконец, миновав последние дома, покатил по дороге вдоль неглубокой зеленой Мтквари.

На 28-м километре от столицы останавливаюсь отдохнуть у поворота на Военно-Грузинскую дорогу, съедаю пирог с фасолью (лобиани), запиваю виноградной газировкой и качу по ровной широкой долине в сторону моря. Еду по главной республиканской трассе, ведущей в Батуми (Аджария) к границе с Турцией и в Сухуми (Абхазия), за которым начинается Россия. Несмотря на то что территория Абхазии, еще в 90-х годах объявившей о своей независимости, не контролируется грузинским правительством, она по-прежнему считается частью Грузии. Дорожные указатели гласят: до Батуми 352 километра, до Сухуми – 422, до Анкары – 995, до Истамбула – 1715 километров.

Трасса очень оживленная и шумная. От грузно и хищно проносящихся мимо машин быстро устаешь. Время около 18 часов. Через час можно и закругляться.

Однако погода вмешивается в мои планы, ускоряя события. Навстречу по долине понесло темно-синие грозовые тучи. Вот они уже над головой, и резкий ливень успевает промочить меня до того, как я успеваю спрятаться под автомобильным мостом. Долго стою в ожидании, когда отсверкают молнии и схлынут потоки воды. Как только образовался просвет в тучах, рванулся вперед, нашел какой-то отворот с трассы и едва успел поставить палатку в жиденьком лесочке, как снова загрохотал гром и зарядил дождь.

Стемнело. Время начало девятого. Дождь монотонно барабанит по палатке. Посмотрим, что меня ждет завтра.

 

Ошеломление от Гори

Первый сентябрьский день, начало осени. Ночью дождь прекратился, но небо не расчистилось, оставшись плотно и ровно затянутым. Хмуро, сыро. Да, это не солнечный Азербайджан.

Позавтракать сегодня нечем. Доедаю несколько оставшихся галет, допиваю остатки газировки и в путь.

Качу по скоростному автобану, четырехполосному, с широкой разделительной полосой между встречным движением. Трасса проложена в стороне от населенных пунктов, которые практически непрерывной полосой тянутся поодаль от дороги. Мне остается только ехать и ехать, отчего становится скучно. Ни магазинов, ни кафе, ни захудалых закусочных. Но придется потерпеть, поем в городе Гори, до которого еще 39 километров.

Гори, центр края Шида-Картли, также оказался не на самой трассе. Сворачиваю на примыкающую со стороны города дорогу, еду и поражаюсь тому, что вижу. Нищета полная! Потрескавшиеся, обшарпанные дома, на которых с незапамятных времен остались таблички с названием улицы на русском языке. Страшный призрак социализма: все уныло, серо, грязно. Ничего подобного и ожидать не мог. Спросил проходящую мимо женщину о кафе и, когда она в замешательстве задумалась, у меня в голове мелькнуло: «Боже мой, куда я попал?»

Не сразу добрался до центральной части города. Тут немного оживленнее и ярче – вдоль «проспекта Мира» множество лавочек и мелких магазинчиков. Обнаружил какую-то пивную с громко звучащими музыкой и пьяными голосами. Здесь и приходится поесть. Похоже, совсем не стоит сожалеть, что ничего не вижу, двигаясь по автобану. Надо как можно быстрее добираться до Черного моря. Впрочем, до него мне очень хочется побывать в Кутаиси, о котором немало слышал.

Уже после пивной я нашел и самый центр города, выглядящий вполне прилично, и древнюю крепость Горисцихе, и красивый собор рядом с крепостью. Но первое впечатление от Гори было просто удручающим!

В августе 2008 года во время конфликта из-за Южной Осетии до Гори дошли российские войска. Несмотря на это жители ничего не имеют против моего русского, с готовностью отвечают и общаются со мной.

Однако задерживаться в городе не хочется, и я направляюсь к выезду.

После Гори начался крутой подъем к новому, открытому в 2011 году, 800-метровому тоннелю через вершину горы. Такие тоннели мне не раз встречались в Северном Китае. Тоннель наполнен густым облаком выхлопных газов. Я давно уж не видел, чтобы машины чадили так, как в Грузии.

А после тоннеля, после прекрасного длинного спуска автобан неожиданно кончился, и его продолжением стало обычное двухполосное шоссе.

Село Руиси. В километре от шоссе находится старинный храм Гвтаеба (Спаса). Еду к нему по плохо укатанной галечной дороге. В храме множество народа, в том числе детей и молодежи, идет служба. В помещении полумрак, свет проникает сюда из высоких окон в барабане купола и узкого окна, пробитого вертикальной щелью в апсиде за каменным иконостасом. Все посматривают на меня с любопытством, но никто не заговаривает – это не Азербайджан. В церкви все свои, чувствуется семейная атмосфера. Немного посмотрев, я потихоньку удаляюсь.

Теперь дорога не отделяет меня от местной жизни. В Руиси я зашел в храм, потом у сидящих возле дороги женщин прикупил фруктов, еще дальше, в селе Агара, съел супа-харчо, поговорив с полным грузином, бывавшим в Иркутске, Зиме, Саянске. Он угощает меня чашечкой кофе по-турецки, с удовольствием вспоминая о красивой сибирской природе.

Вот и вечер наступает, пора искать место для ночевки. Расположился не в самом, может, красивом месте, но подальше от дороги, скрывшись от нее за купами нескольких деревьев. Наездил сегодня 94 километра.

 

Сурами

Ночью приснилось, будто я, переезжая куда-то, стою прямо на проезжей дороге с частью своих вещей: шкафами с посудой, едой, одеждой. Мимо спешат люди, объезжая меня, снуют машины… Почти в полном соответствии с реальностью – жизнь на дороге.

А под утро почему-то снилась Монголия. Я опаздывал на рейс в Улан-Батор и, что есть сил, бежал к аэродрому, чтобы остановить на взлете самолет и сесть в него. Задохнувшись от бега, внезапно проснулся и не сразу смог сообразить, где нахожусь на самом деле.

Небо по-прежнему серое и хмурое. Вчера в Агаре сказали, что непогода продлится до 3 сентября, а потом появится солнце. Хорошо бы.

Перед самым Хашури, небольшим районным городом, сворачиваю по указателю к очередному храму. Это совсем маленькая церковь без купола, с примыкающей к зданию колоколенкой. Храм скупо освещается тремя узкими окнами, по одному в двух стенах и в алтаре. Бóльшая часть света поступает через раскрытые настежь двери. Время 9 часов утра. Звонит колокол, начинается служба и к храму тянется народ, в основном, конечно, женщины. С позволения священника сделал снимок внутри церкви. Храм такой же домашний, как и в Руиси. Не участвуя, по неверию своему, в общей молитве, чувствую себя неловко: лба перекрестить не могу, а столбом стоять, когда остальные кланяются, неудобно. Потому и быстро ретируюсь.

Улица, по которой я въезжаю в Хашури, с обеих сторон густо заставлена гамаками, садовыми матерчатыми креслами и деревянными сиденьями-качелями. Похоже, изготовление всего этого является главным промыслом местных жителей. А больше ничем и не запомнился городок. Разве тем только, что здесь мне пришлось расстаться с еще одной, пришедшей в полную негодность камерой. Не обнаружив никакого кафе, зашел в один из многочисленных магазинчиков, купил кусок копченых ребер, несколько свежих огурцов, бутылку «Боржоми» и поехал на окраину города. Сразу же за Хашури начался поселок Сурами, и я устроил себе второй завтрак, устроившись на полянке с видом на Сурамскую крепость.

Хашури и Сурами находятся на самом краю Шида-Картли. Здесь картлийская равнина упирается в Лихский хребет, который соединяет собой Большой и Малый Кавказ. Он же делит Грузию на две географические части – восточную и западную. Занимавшая некогда важное стратегическое положение Сурамская крепость располагалась перед перевалом у южного подножья Лихского хребта. Предание об ее создании легло в основу фильма С. Параджанова «Легенда о Сурамской крепости». По приезду надо будет пересмотреть его.

Рядом с крепостью расположилась церковь XVII века во имя Святого Григория Просветителя. Когда я зашел в нее, она была пуста. Две веселые девчонки-прислужницы позволили мне сделать несколько снимков. Я подарил им открытку с изображением заснеженной сибирской церкви и, к сожалению, постеснялся навести на них свой фотоаппарат.

А в новой церкви Богоматери, поставленной на подъеме дороги, проходило крещение ребенка. Счастливая молодая длинноносая мама держала младенца на руках, рядом стояла девочка лет десяти с зажженной свечкой в руках, а впереди колоритный грузинский священник читал соответствующий обряду текст. Этот снимок мне, похоже, удался.

Сурами показался мне самым красивым местом из тех, что я пока видел в Грузии. Начала исправляться погода, между посветлевшими облаками появилось солнце, добавившее света в окружающий пейзаж.

Выезд из Сурами оказался заставленным маленькими решетчатыми, покрытыми черепицей домиками, внутри которых находятся глиняные печи-тоне. В них пекут и тут же продают проезжающим грузинский хлеб-пури.

Сурамский перевал не высок, всего 949 метров над уровнем моря. Еще в XIX веке через него было открыто железнодорожное сообщение. Однако для паровозов тех времен перевал представлял собой серьезное препятствие и для облегчения пути в 1890 году был пробит железнодорожный тоннель длиной в четыре километра, самый длинный в России на то время. Двухкилометровый тоннель сооружен и по автомобильному шоссе, по которому проехал я.

После перевала началась Имеретия – один из привлекательнейших краев Грузии – и я понесся по извилистому спуску со скоростью до 60 километров в час, как на встречу с любимой. Местность с этой стороны хребта заметно изменилась. Я спускаюсь по узкому горному ущелью с густо заросшими растительностью склонами; рядом течет чистая горная речка. Душа моя радуется, видя подобное. Настроение улучшает и поголубевшее небо, и воссиявшее на нем солнце.

Дорога петляет, много раз пересекая речку Дзирула. Маленькие селения, нанизываясь на дорогу, следуют одно за другим. Люди здесь живут трудовые, возле многих домов выставлены различные предметы, плетеные из лозы или вырезанные из дерева. А вот пошли глиняные поделки: сосуды для хранения вина – квéври, плоскодонные сковородки – кеци, разные кувшины и т.п.

Останавливаюсь возле одного из скоплений керамики. На лай собаки выходит хозяин, руки в сырой глине. Разговорились. Ему 60. В восемь лет он вылепил свой первый кувшин и с той поры только этим и занимается, продолжая дело отца и деда вот уже полстолетия. Лишь два года не лепил, когда служил в армии в Германии. Показав свое производство, хозяин повел пробовать чачу – виноградную водку. Закуска – хлеб и сыр, все домашнее. Коснулись в разговоре и войны в Южной Осетии, отношений с Россией, однако хозяин не склонен испытывать вражды к русским: «Я ни к кому плохо не отношусь, кто работает – русский ли, американец, еврей или поляк. Какая разница, если человек честный. Сам тружусь всю жизнь, гулять некогда. Бывает, и сплю здесь, в мастерской», – кивает он на стоящие в углу кровать и телевизор.

Отставленная работа и сейчас ждет гончара, а потому мы скоро прощаемся.

От стопки крепкой чачи в животе разгорелось приятное тепло, но пропало всякое желание куда-либо ехать. Захотелось поставить палатку и хорошенько вздремнуть. Однако справа от дороги возвышаются скалы, а слева вниз – обрыв к Дзируле, поэтому, хочешь не хочешь, надо ехать дальше.

Уже перед самой темнотой нахожу площадку у моста через речку, на которой раньше размещалось придорожное кафе. Теперь несколько легких домиков стоят пустыми, из труб каминов не вьется дымок, лишь колышутся бумажные шторки над входными дверьми. Здесь на травянистой лужайке я и располагаюсь на ночлег.